Между

– Государь, – сказала Эссилт, когда они ночью вернулись в свои покои, – выслушай меня.

«Государь». Это обращение резануло слух. Когда-то дочь Ангеррана только так и звала мужа, но после того, как заклятье спало, она забыла эту церемонно-холодную форму.

– Да, моя королева? – нахмурился Марх.

– Я хочу положить конец этим гнусным сплетням, – исполненная гордости и гнева, Эссилт сейчас была прекрасна, как никогда.

– Что ты задумала?

– Я оправдаю себя клятвой.

– Эссилт?!

– Вели Артуру собрать двор, – она говорила так властно, что это «вели Артуру» прозвучало совершенно естественно. – Я поклянусь, что никогда не была возлюбленной Сархада. Ты и Артур будете поручителями моей клятвы. И в доказательство моих слов я возьму раскаленное железо.

– Нет!! Ни за что!

– Я не желаю терпеть клевету, – твердо произнесла Королева.

– Я тоже, но…

– Смотри.

Эссилт протянула правую руку к факелу на стене, провела рукой в пламени. Еще раз. Еще. Поиграла с язычками огня.

Марх следил за ней, закусив губу.

– Теперь видишь? – Королева чуть улыбнулась, одними уголками губ.

Марх с шумом перевел дыхание.

Она подошла к мужу, взглянула ему в глаза:

– Скажи, государь мой, ты мне – веришь? Ты веришь, что все слова обо мне и Сархаде – ложь?

– Это видно, – выдохнул Марх. – Достаточно хоть раз увидеть вас вместе. На любовников вы похожи, как я – на цветочного фэйри с крылышками.

– Ты признаешь мою клятву?

– Конечно. Но огонь…

– Ты видел: с кольцом Сархада мне никакой огонь не страшен. Раскаленное железо мне ничем не грозит. Что мне сделать, чтобы успокоить тебя? Провести рукой в пламени еще раз? Загасить факел ладонью?

– И то, и другое, – ответил Марх. – Но при Артуре.

За окном сгущались тучи – принимая очертания огромного ворона, распростершего свои крылья над Каэр-Лундейном.

– …Если бы речь шла о моей жене, я бы сказал «нет», – покачал головой Артур. – Сплетня рано или поздно утихнет. А риск слишком велик.

– Риска нет, бренин

, – улыбнулась Эссилт. – Мой государь, дай факел.

Марх снял со стены факел, королева принялась играть с огнем и в конце концов просто положила ладонь на огонь, загасив его. Показала ладонь – невредимую, только разводы копоти.

Тонкий черный обод кольца на мизинце.

– Ты поможешь нам? – спросил Марх.

Артур кивнул.

– Хочешь, раскалим что-нибудь и я возьму? – спросила Эссилт.

– Незачем, я верю, что огонь тебе не страшен.

– А в мою невиновность?

– По правде сказать, мне достаточно, что в нее верит твой муж.

А туча, на удивление схожая с вороном, не пропадала с горизонта. Ветер рвал ее края, облик ворона размывался – чтобы потом стать еще отчетливее.

Сархад не решался войти в мир людей – его появление было бы сомнительным доказательством верности Эссилт Марху. Но и оставаться в стороне Коварный Сидхи не мог.

Ему очень хотелось убить Морврана.

Немедленно.

Сейчас.

Но Сархад понимал: Морвран только того и добивается. Он ждет, что Коварный примчится сводить старые и новые счеты. А раз так – надо ждать. Надо дать Маленькой Королеве осуществить задуманное.

Тем более, что ее замысел так изящен. Безопасен. Беспроигрышен.

Король Артур встал с своего места, и гул пира стих.

– Мне горько слышать, что мои эрлы повторяют сплетни, позорящие наших славных гостей – короля и королеву Корнуолла. Чтобы положить конец этой гнусной клевете, королева Изольда завтра оправдает себя клятвой на раскаленном железе. Не только Марх Корнуолльский, но и я сам буду ее поручителем!

Сказать, что эрлы были потрясены, – не сказать ничего.

«Завтра» настало быстро. Мало кто спал в эту ночь в Каэр-Лундейне.

На поле перед замком сложили костер, положили в огонь кусок железа.

Собрались все – люди и нелюди, простые и знатные. Не каждый день вершится подобный суд.

Вскоре показалась и королева Корнуолла. В одной белой рубашке, без знаков власти она шла между своих поручителей – бренина Прайдена и бренина Аннуина. Но ни Марха, ни даже Артура сейчас не замечали: взоры всех были устремлены на нее.

– Хитро придумано, – сказал Морвран, ни к кому не обращаясь. – С колечком Сархада ей не страшен никакой огонь…

На другом конце поля стоял Мену, сын Тейргваэдда, способный расслышать любой произнесенный звук. И он вскричал:

– Король Артур, останови ложь и подлость!

Все вздрогнули.

Эссилт замерла в гневе. Марх побледнел.

Морвран чуть заметно улыбнулся.

– О чем ты говоришь, Мену? – Артур заставлял себя говорить бесстрастно. Он не имел права показать испуга. Не имел права показать, что тоже причастен к заговору.

Мену вышел вперед.

– Королева Изольда хочет нас всех обмануть! Она смеется над священным судом и над клятвой, которую сейчас произнесет!

Глаза Марха налились кровью. Он едва сдерживался, чтобы не растерзать древнего чародея.

Снова заговорил Артур:

– Мену, одумайся. Ты обвиняешь королеву Корнуолла в страшном преступлении, не имея ни единого доказательства! За такие сло…

– Доказательства, мой король?! Доказательства у нее на пальце! Кольцо Сархада! А любой из нас, из знавших Коварного Сидхи, помнит, что ему был покорен любой огонь!