Между ангелом и бесом

— Облака,— просто ответил отшельник.— А ну, брысь отсюда!

Тучки стали беленькими котятами и, обиженно мяукая, бросились врассыпную.

— Ну и кто мог такое сви...

— За словами следи. — Аминат закрыл рот неос­торожному Гуче широкой ладонью. — Устал я уже этого безобразия! Думаешь, легко все это в порядок приводить? А что в мире творится — даже предста­вить боюсь! Вот трактирщик — ну купил жене пояс верности в подарок. Так ведь мало мужику показа­ть он еще и замок навесной на него приспособил. Не смейся, я серьезно —  амбарный замок купил. А какой женщине такой подарок понравится?

— Я представляю, как Басенька разъярилась! — расхохотался Гуча.

— Не, ты не представляешь! Вот Альберт мне рассказывал, но такими словами, что я толком не понял!

— А почему он вдруг невесомым стал?   

— Потому что когда у Басеньки устала рука, она сказала: «Чтоб тебя ветром сдуло». Его и сдуло.

—А рука от чего устала? — не унимался смешливый черт.

— Подарком по голове колотить — бельишко само не легонькое, а с полупудовым замком в комплекте совсем неподъемное для женских ручек!

— Насмешил.— Черт помрачнел.— Так ты  говоришь, парнишка не мог сам заслонку убрать?

— Нет, точно не мог. — Тут не только сила нужна, но и знание магии. Хотя бы начальное, но необходимо, — объяснил волшебник Аминат.— Интересно, кто 6ы мог это сделать?

— Выходит, что этот мошенник не совсем удрал, — подумал вслух Гуча. — Получается, что он все-таки немного колдун.

— Кто?

— Тентогль. Встречал такого? Сухонький такой мужичонка, с бородкой — описал преступника очевидец событий во Фрезии.

— Тентогль, говоришь?

— Ну.

— Тентогль, — рыкнул Аминат и кинулся в избу. — Тентогль!

Из избушки донесся рокот приближающейся бури и жалобный звон многочисленных склянок.

Гуча дернулся было — посмотреть, что там происходит, но передумал. Волшебники, они народ вспыльчивый, скажут что-нибудь в гневе, а потом и не вспомнят, кого заколдовали и как. 

Дверь с треском распахнулась, на пороге появился отшельник в полном походном снаряжении — с посохом, больше похожим на оглоблю, и с сумой через плечо.

— Тентогль, паршивец, — прошипел он и зашагал в сторону леса.

Гуча представил, как эта дубина опустится на голову козлобородого афериста, и поежился.  Затем, спохватившись, схватил свою торбу, догнал отшельника и пошел рядом.

— Аминат, ты давно знаком с ним? — спросил он скорее для того, чтобы снять напряжение.

— Давно ли я его знаю? Да всю жизнь, только чем больше его узнаю, тем меньше понимаю. Каждый раз, как только начинаю что-то понимать, мне говорят, что я старый дурак и мне пора помирать. А вместо этого я, видите ли, лезу в его молодую жизнь и коверкаю ее! Я, оказывается, давно уже старая рухлядь, и меня пора на свалку вместе с моими идеалами! Нет, ты представляешь? Этот недоносок смеет называть меня рухлядью!

— И что?

— И снова обводит меня вокруг пальца, как когда-то в детстве!

— Так он твой сын?— Черт даже присвистнул  от удивления. — Никогда бы не подумал.

— Я бы тоже. — Аминат вздохнул.

— Да, вечный конфликт отцов и детей. — Гуча помрачнел, предчувствуя, что с Аполлошей ему тоже несладко придется.

— Во, правильно сказал! Он меня в могилу сведет! — согласился отшельник и тут же провалился в свежевырытую квадратную яму.

Гуча лишь чудом не полетел вслед за Аминатом, успел остановиться на самом краю.

— Ты где? — спросил он, заглядывая в темноту.

— В могиле,— проворчал снизу отшельник, протягивая посох.— Помоги вылезти. Вот старый дурак, опять забыл, что со словами осторожно надо   обращаться!                                                                 

Черт помог волшебнику Аминату выбраться могилы. Тащить рослого старика было нелегко, свежая земля осыпалась, и Гуча весь перемазался.  Его плащ, еще влажный после тюремного чая и густой облачности, теперь приобрел и вовсе непотребный вид. Гуча попытался очистить с одежды комки жирного чернозема, но, убедившись в тщетности своих усилий, махнул рукой.

— Что теперь будет? — Отшельник, сидя на краю ямы, выбирал из бороды комки грязи.— Все будет в облаках.

— Ой, какой же я дурак! — Гуча хлопнул себя полбу.— Парни у меня во Фрезии сидят, пытаются снять заклятие. Представляю, каких они дров на­ломают!

— Бедная Фрезия...— покачал головой отшель­ник.

Бедная Фрезия! Что только не пережили ее граж­дане за несколько часов!

После того как Гризелла выпорхнула на метле в окошко под потолком, Бенедикт достал книжку с заклинаниями. Он долго перелистывал страницы. Самсон не мешал другу и развлекался тем, что рас­сматривал образцы товара, выставленные в витрине. Вскоре ему это надоело, он сказал:

— Ты бы не мучился так. Читай все подряд, глядишь что-нибудь и получится.

— Ты думаешь? — с сомнением спросил Бенедикт.

— Давай смелее, хуже уже не будет!

— А если будет? — продолжал сомневаться нере­шительный ангел.

— Если будет хуже, то это все равно будет лучше, чем вот так сидеть и ничего не делать! — возмутился Самсон.

— Я не знаю, что читать,— бледнея, пролепетал ангел.

— А что ты в прошлый раз читал?

— Не помню.

— Совсем не помнишь?

— Совсем. Я просто открыл книгу и прочитал пер­вое, что попалось на глаза.

— Так открывай и читай!

— Что?