– С тобой неинтересно играть, – голос невидимого собеседника раздался совсем поблизости. – Ты так держишься за свою индивидуальность, словно она у тебя есть. Родинка на плече или один глаз карий, другой голубой не индивидуальность. Имей ты хоть три глаза… – Глубокий вздох сотряс помещение. – Предлагаю так называемое
– Не надо представляться, – заспешил Петропавел. – Я узнал Вас.
– А я Вас не узнал, – заявил Пластилин Мира. – Вас невозможно узнать в Вас нет
Пропустив это мимо ушей, Петропавел подошел к окну и выглянул наружу
– Куда ведет вон та дорога?
– К дому Пластилина Мира, – не глядя ответил Пластилин Мира.
– Разве есть
– Есть, – быстро сказал собеседник и, помолчав, добавил: – Нет.
– Вы когда-нибудь отвечаете за свои слова?
– О, никогда! Клянусь Вам! – Пластилин Мира приложил руку к сердцу, – Это в суде говорят правду, только правду и ничего, кроме правды, а больше так нигде не поступают. Кстати, и в суде под правдой понимают лишь верность факту, а ведь между фактом и правдой лежит Ничья Земля – огромная и темная. – Пластилин Мира направился к выходу.
– Посоветуйте хотя бы, куда мне идти! – крикнул Петропавел вслед.
– Да куда хотите! – обернулся Пластилин Мира. – Или никуда. – И добавил: – Советую Вам не следовать моему совету.
Он исчез, а Петропавел постоял некоторое время в одиночестве, размышляя о том, что это было – пять встреч с одним и тем же существом или одна встреча с пятью разными. Ничего не придумав, он вышел из дому и, машинально обернувшись, прочитал на маленькой медной табличке у двери: «Пластилин Мира. Звонить 1 3/4 раза». Он махнул рукой и отправился восвояси… Однако некоторая неуверенность в том, что из дома Пластилина Мира вышел
Головокружительный
человекПетропавел в новеньком спортивном костюме шел бодро и в сердце своем громил Пластилина Мира. Человек не бывает тем же самым и другим. Ничто не может быть одновременно так
Дорога круто повернула вправо, когда в конце ее Петропавел увидел движущуюся точку. Следя за движением, он, как ни странно, все не мог понять, большое удаляется или маленькое приближается. Пока он соображал, ситуация, вроде бы, прояснилась сама собой: точка приобрела очертания человека. Однако смотреть на него Петропавлу было почему-то трудно: возникало ощущение, что смотришь в перевернутый сильный бинокль с очень близкого расстояния.
– Гуллипут! – издалека представился человек и немного приблизился. У Петропавла закружилась голова, он чуть не упал. Пришлось опустить глаза и дождаться, пока человек подойдет совсем близко.
– Не смотрите на меня! – с приличного еще расстояния крикнул тот и по мере приближения продолжал: – От меня в глазах неудобство, потому что я
Петропавел недоверчиво вскинул глаза и отлетел в сторону.
– Вы повернитесь ко мне спиной, чтобы не искушаться, – так и будем разговаривать, – участливо предложил Гуллипут.
– Как же это может быть, что Вы очень большой и
– Да вот так… – непонятно отозвался Гуллипут. – Вас это удивляет? По-моему, это может раздражать, но не удивлять. Если размеры зависят от того, с чем их сравнивать, то не удивительно, что человек может быть
– Да, но не большим и маленьким
– Именно сразу, почему же нет! Вы, например, большой по отношению к камешку на дороге и в то же время – обратите внимание: в то же время! – маленький по отношению к дубу на поляне. Может быть, от Вас тоже у кого-то голова кружится. Более или менее.
– От меня ни у кого голова не кружится, – необоснованно заявил Петропавел. – Я не меняю своих размеров каждую минуту.
– Но и я не меняю их каждую минуту, – теперь уже просто возмутился Гуллипут. – Я не
Петропавла начинало подташнивать.
– Так не бывает, – упрямо повторил он.
– Бывает, не бывает!.. Тоже мне, следопыт! Вы вообще не имеете права на подобные обобщения. Вы, наверное, не все на свете