Между небом и землей (СИ)

Хлопок! Щека загорелась. Он… Он ударил меня… После паузы я рывком подняла кулак в воздух и замахнулась ему в лицо. Но крепкая рука Снейпа перехватила его. Он занес другую руку и ударил еще раз тыльной стороной ладони – так, что я отлетела на полфута и упала на пол. Я смотрела на него с ужасом, действительно чувствуя боль – это значит, что я могу умереть, запертая здесь, в медальоне… Снейп сделал шаг, я отползла на локтях назад, боясь худшего. Он склонился надо мной и взял за воротник джемпера, притянув меня ближе, заставлял чувствовать его прерывистое дыхание, от которого упавшие на лицо пряди иссиня-черных волос колыхались взад-вперед. Черные глаза горели злобой.

— Никогда! Слышишь?! Никогда не лги мне, маленькая дрянь! — скрежетал он.

Сердце леденело от ужаса, а тело совсем перестало справляться с дрожью.

— Нет…

Он занес руку еще раз, но я успела закрыть лицо, и лишь по тыльной стороне ладоней прошелся обжигающий удар, сметший их по направлению удара. Я закрыла глаза, нет, это всего лишь галлюцинация, крестраж пытает меня…

— Прошу, остановись… — голос предательски дрожал.

Я чувствовала, как чудовище наслаждается властью, уничтожая надменностью, злобой, самодовольством. Покалеченная душа сжалась в комок, ожидая нового удара – нет, физической боли я не боялась. То, как искусно он вторгался в сознание, глумился, приносило куда больше душевной боли. Зная за какие именно ниточки дергать, он намеренно рвал их, уязвлял, убивал. Но он не настоящий… Лишь плод воображения, исковерканный крестражем в стократ самый большой страх!

Нет, успокойся, не поддавайся ему, борись!

Он всё еще держал меня за шиворот. Внезапно картинка завибрировала, и, как на испорченной пленке, на ней появлялся белый шум. Северус огляделся вокруг, понимая, что я начала справляться с иллюзией. Внезапно, резким движением приблизив моё лицо к себе, он впился в мои губы жестким поцелуем – на проявление чувств это было мало похоже, скорее, на неправомерное вторжение. Я пыталась отстраниться, но он еще с большей силой прижимал меня к себе. В этот момент я поняла, как же все таки долго мечтала об этом, пускай его поцелуи не так нежны как поцелуи Сириуса, даже грубы, неистовы...

Картинка стала восстанавливаться, а белый шум пропадал. Этот ненастоящий Северус чувствовал, что я начинаю поддаваться, борьба сходила на нет. Еще секунду, всего коротенькую секундочку, – говорил едва ли трезвый голос сознания, но одна секунда, становилась другой, затем третьей, пятой, девятой… Глаза сами собой закрылись, унося в мир, от которого я слишком долго открещивалась. Северус отпустил мой джемпер и обнял другой рукой, все больше и больше нависая, и опуская на холодный пол своей комнаты. Я начала действовать сама, целовала его шею, гладила волосы. Поцелуи превратились в мягкие, нежные, злоба и ненависть куда-то испарялись, улетучивались, открывая проход к самому сердцу, которое тянулось навстречу к нему. Он гладил моё лицо теплой ладонью, прикосновения которой отдавались дрожью где-то внизу. Пол начал становиться холоднее, но это была такая приятная прохлада, обволакивающая тело, разум, душу. Я расслаблялась в объятиях, утопала, обвеваемая этим приятным холодком. Но тут я почувствовала, как напряглись губы Снейпа, и в следующую секунду он отпрянул, схватившись руками за голову.

— Что ты делаешь, прекрати! — завопил он каким-то замогильным визгливым голосом совершено не свойственным Северусу.

Картинка редела, и белый шум снова окутывал пространство. Стоны увеличивались, а на волосах образовывался иней – Снейп замерзал, будто обдуваемый всеми ветрами Антарктики, покрывался льдом, лицо искажалось в болевых гримасах.

— Нет! Только не сейчас, не уходи! Прошу… — обессилено закричала я.

Картинка становилась все реже, а я, кажется, начала терять рассудок. Я приблизилась и попыталась взять за руку.

— Северус…

Но моё прикосновение оказалось необратимым, в том месте, где пальцы коснулись его руки, образовался кусок льда, Снейп становился прозрачным, словно ледяное изваяние, он кричал из последних сил, пока сцена не начала растворяться, сопровождаемая моими собственными всхлипами.

— Не-ет…. — кричала я, протягивая руку, но мы отдалялись друг от друга, разлетаясь в бесплотном пространстве в разные стороны.

====== Мысли ======

Словно цепляясь за последнюю ниточку жизни, я хватала воздух ртом, сердце норовило выпрыгнуть из груди, пульс не менее сто сорока ударов в минуту приносил боль, тупую боль в груди. И этот убивающий холод... Хотя он не страшен мне, но для других он мог стать мгновенной смертью. Ветер неистово хлестал со всех сторон, обжигая морозом, словно тысячи песчинок пустынной бури били в лицо.

С трудом я открыла глаза, в них ударил белоснежный свет, снежная пурга острыми снежинками застилала лицо. Ничего не видно, никого не видно. Я лежала на толще льда, запорошенная снегом:

«Я в Антарктиде?» — пришла в голову абсурдная мысль.