Между жизнью и честью. Книга II и III

19. Старший сержант Пьянов Алексей Афонасьевич — механик водитель танка Т-34 148 Инженерно-танкового Борисовского ордена Александра Невского и ордена Кутузова 3-й степени полка.(Ворошиловоградский ГВК)

20. Старшина Зорин Михаил Андреевич — командир башни танка-тральщика 148 Инженерно-танкового Борисовского ордена Александра Невского и ордена Кутузова 3-й степени полка. (Москва)

Тяжёлой и кровавой работой была служба в танковых войсках.

(Командиры рот 148 ОИТП, в которых довелось воевать моему отцу Войтенок Ф.И)

Сергиенко Михаил Александрович

Рывин Григорий Аронович

Щерба Сергей Романович

Илларионов Андрей Васильевич

Рашкеевич Леонид Алексеевич

Вторая танковая индустрия

(По воспоминаниям генерал-майора инженера танковой службы Тарасенко А. У.)

* * *

Мне дважды повезло: Тарасенко Александр Ульянович (на фото) оказался моим земляком, он родился в деревеньке Гринёво, которую я проезжаю, приближаясь к родной сторонке Стародубского района; своё повествование он ведёт о славных людях, воевавших в эвакуационных и ремонтных частях, об их героических делах на Западном и 3-м Белорусском фронтах, где воевал мой отец Войтенок Фёдор Иосифович.

И всё же меня охватывает гордость во время чтения его воспоминаний, потому что он, как очевидец, постоянно делает упор на 11 гвардейскую армию, где в первых рядах шёл мой отец со своими боевыми товарищами.

Западный фронт

…Я ничего не приукрасил и ничего не присочинил. Из всех сил я старался нарисовать правдивую картину тех, теперь уже далеких грозных лет, когда танкисты-ремонтники своим надежным плечом подпирали собратьев танкистов.

Фронтовые эвакуационные и ремонтные части вплотную шли за наступавшими танкистами. Несмотря на шквальный огонь и жестокие бомбежки, оказывали танкистам и самоходчикам самую эффективную помощь. Делали они это блестяще, за что и снискали любовь воинов на всех фронтах…

Ничего, что вид моих молодых и пожилых товарищей был порой неказистый — они мало заботились о своей внешности, так как работали, не поднимая головы, в очень трудных условиях. Под свист осколков и пуль наши ремонтники натягивали гусеницы, меняли катки, латали броню… Они трудились на передовой, а оттуда, как известно, возвращаются далеко не все.

Работа была их уделом, их жизнью, их подвигом. А форму они надели только тогда, когда отремонтировали последний танк!

Высокий моральный дух, крепкая спайка и разумная инициатива отличали воинов эвакуационных и ремонтных подразделений, поэтому наши бронетанковые войска всегда находились в полной боевой готовности и беспощадно крушили фашистскую нечисть.

Тысячи эвакуаторов и ремонтников награждены орденами и медалями Советского Союза.

* * *

Должен заметить, что в предвоенные годы мы старались учить экипажи самостоятельно устранять различные неисправности и поломки. Это очень пригодилось потом, а техническая учеба не прекращалась и во время войны.

Примечание.По воспоминаниям командира взвода 191 т. б. Рюмина Анатолия Павловича («Где же вы, друзья однополчане» 80-е годы) Войтенок Фёдор Иосифович мог устранить любую неполадку в Т-34.

Первые бои показали: нужно резко улучшить организацию ремонта боевой техники, и прежде всего танков, производство которых временно сократилось из-за перебазирования нашей промышленности на восток страны. К тому же потери были понесены немалые. Боевые машины ценились, что называется, на вес золота. Государственный Комитет Обороны придавал особое значение тому, чтобы каждый танк, получивший повреждение, ремонтировался без промедления, непосредственно в ходе боевых действий. По решению ГКО на крупных заводах стали формироваться и поступать в войска подвижные ремонтные базы. На Западный фронт они начали прибывать в октябре сорок первого.

Шла осень сорок первого. В середине октября, в разгар ожесточенных боев на подступах к Москве, я поехал в 102-й отдельный ремонтно-восстановительный батальон (ОРВБ). В лесу восточнее Можайска нашел одну из рот этого батальона. Личный состав ремонтировал технику 17, 18, 19 и 20-й бригад. Работы были организованы на сборном пункте аварийных машин (СПАМ). Картину там увидел привычную: кто лежал на холодной земле под танком, в лучшем случае подстелив под себя кусок брезента, кто орудовал ключами в башне, кто заваривал пробоину в боковой броне…