Международно-правовые модели Европейского Союза и Таможенного союза: сравнительный анализ

Возможность передачи международным организациям части суверенных полномочий закреплена на уровне Конституции РФ. Так, ст. 79 Конституции РФ предусматривает, что Российская Федерация может участвовать в межгосударственных объединениях и передавать им часть своих полномочий в соответствии с международными договорами, если это не влечет ограничения прав и свобод человека и гражданина и не противоречит основам конституционного строя Российской Федерации.

Анализируя вопросы о наднациональном характере ряда полномочий Евразийской экономической комиссии, правильнее говорить о наличии у международной организации элементов наднациональности. К тому же устав международной организации – это результат согласования волеизъявлений государств. Именно государства решают, какие полномочия и в каком объеме будут переданы международной организации для решения поставленных перед ней (государствами) задач.

Применительно к Евразийской экономической комиссии можно отметить, что закрепление столь широкого объема полномочий за органом межгосударственного интеграционного объединения на постсоветском пространстве и придания ему наднационального характера является признанием важнейшей вехи интеграционного сближения государств. Данные процессы можно сравнить с таким явлением, как «продвинутое сотрудничество» в рамках Европейского Союза. Так, развитие Таможенного союза, сформированного тремя государствами на базе ЕврАзЭС, показывает, что Российская Федерация, Республика Беларусь и Республика Казахстан готовы интегрироваться на качественно ином уровне, нежели иные государства – члены ЕврАзЭС и СНГ. Причем интеграционное сближение осуществляется как на правовом, так и на экономическом и политическом уровне.

В данном случае мы можем заметить некоторые аналогии с Европейским Союзом. Так, Г. Р. Шайхутдинова отмечает, что «вопрос дифференцированного подхода предполагает ситуацию, когда одна и та же группа государств – членов Европейского Союза проводит специфическую политику по целому ряду областей сотрудничества. В этом случае можно говорить о формировании «лидирующей группы», своеобразного авангарда, к которому в идеале (в идеале интеграции!) должны стремиться и другие государства-члены. Эти государства составят ядро Европейского Союза и, соответственно, будут определять и общее направление его развития и acquis

. В качестве первого авангарда рассматривались государства – учредители Европейских Сообществ – Германия, Франция, Италия, Нидерланды, Бельгия и Люксембург»[236].

Таким образом, заключение международного договора, определяющего функции и полномочия Евразийской экономической комиссии выводят интеграцию государств – участников Таможенного союза на качественно иной уровень. Одним из основополагающих органов Таможенного союза, несомненно, выступает Суд Евразийского экономического сообщества, который призван осуществлять правосудие как в рамках ЕврАзЭС, так и в Таможенном союзе. В связи с тем, что данный орган обладает особыми полномочиями, его правовой статус и компетенция будут рассмотрены ниже.

Таким образом, мы можем отметить, что система органов Таможенного союза обусловлена взаимосвязанными правовыми составляющими, а именно общей с ЕврАзЭС международно-правовой базой и наличием специальных институтов, функционирующих исключительно в рамках Таможенного союза.

§ 4. Виды международно-правовых актов и характерные черты международно-правового инструментария Таможенного союза и ЕврАзЭС

Виды и характерные черты международно-правовых актов Таможенного союза обусловлены спецификой этого межгосударственного интеграционного объединения, уровнем интеграции государств-участников, которая нашла закрепление в учредительных международных договорах и получила свое развитие в иных международных договорах.

Создание норм является одной из основных функций международных организаций. Определяющим условием содержания и специфики норм, принимаемых международными организациями, являются положения учредительных договоров, в соответствии с которыми созданы такие организации. Одним из основных вопросов, связанных с нормотворческой функцией международных организаций, является эффективность принимаемых норм. При этом важно иметь в виду, что эффективность норм, принимаемых международной организацией, во-многом зависит от интерпретации таких норм в рамках правовых систем государств-членов. Причем интеграционные объединения не являются исключением, так как и здесь основополагающая роль в реализации норм отводится национальному уровню, деятельности органов государства[237].