Межвремье

– Здесь сказано, что испокон веков было принято иметь лишь по одному наследнику. Но короли и королевы стали нарушать этот закон и вырезали любые упоминания о нем.

– Ах вот как. – Кален кивнул. – Значит, когда им выгодно, они просто убирают закон, словно его никогда и не было, а когда невыгодно, они берут и выгоняют своих детей?

– Только в королевстве мудрости следуют этому закону. Из-за двух или более наследников могут начаться разногласия, дележ престола, убийства, войны. В королевстве воли записи о рождении только одного наследника сохранились лишь потому, что оно исчезло до того, как другие королевства решили искоренить этот закон.

Ларалайн подняла папку перед лицом Калена:

– Если вынести это во внешний мир, можешь представить, какой будет скандал?

– Поэтому и нужно это сделать.

Ларалайн распахнула глаза. Теперь и она смотрела на Калена как на идиота.

– Ты в своем уме?

– Да, скандал, разборки – это то, чего не хватает межвремью, чтобы разобраться с проблемами и обрести покой. Раз они искоренили тот закон потому, что им было так выгодно, то почему не сделают то же самое и с законом о любви между жителями разных королевств?

– Ты не понимаешь. – Ларалайн обреченно вздохнула, понимая, что проиграет этот бой. – Решение было принято не действующими правителями, а их родителями, дедушками и бабушками, если не прадедушками и не прабабушками.

– Вот и прекрасно! – Кален выдернул папку из ее рук и спрятал в своем рюкзаке. – Раз они смогли жить без того закона, то смогут и без этого. Идем. Тревис и Иона не находят себе места. И да, – он оторвал лоскут от подола рубашки и смочил его водой, – вот. За две недели ты, наверное, надышалась этой гадости, но стоит дышать через мокрую ткань. Иначе покроешься пятнами и станешь сумасшедшей.

– Сумасшедшей я становилась без вас, находясь здесь столько времени. – Ларалайн осмотрела смоченный кусок ткани с недоверием, но приняла его и приложила к лицу.

– А как получилось, что ты попала сюда и никто этого не заметил?

– Меня засосало в это измерение, поэтому я ничего не успела взять с собой.

– А как выживала? Еда, вода, все такое…

– Я не испытывала ни голода, ни жажды. Возможно, это тоже аномалия измерения.

– А время? Как ты поняла, что находишься здесь две недели?

Ларалайн пожала плечами.

– Ощущение.

Кален кивнул. Выбравшись из подвала, они направились к выходу. Друзья еще не вернулись.

– Иона! Тревис! – Кален позвал их во весь голос. Имена разнеслись, казалось, по всему королевству благодаря убийственной тишине.

– Кален! – услышал он ответ Ионы.

Спустя десять минут они обсуждали найденную папку. Ларалайн пересказала все, что рассказала ранее, а напоследок добавила:

– Сердце королевства равносильно сердцу последнего наследника, то есть принца или принцессы. Ни того, ни другого и даже правителей королевства воли здесь нет.

– Неутешительная истина. – Тревис закашлялся, упираясь в стену ветхого здания.

Кален сидел на земле, сложив ноги по-турецки. Иона стояла возле фонарного столба, сложив руки на груди и подозрительно поглядывая на Ларалайн.

– Нужно возвращаться.

– Да, но как? – спросил Тревис. – Здесь нет границ и края.

Кален не слушал их разговора. Он перелистывал страницу за страницей, пока внимание не привлек раздел с эмблемами змей. Одну из них Кален узнал сразу: змея, задушенная цепями.

«Знак безволия. Накладывается на представителя времени, если тот теряет силу. Может менять положение в зависимости от уровня опасности его жизни. На плече – первый уровень угрозы. На руке – второй уровень угрозы. На шее – третий и последний уровень угрозы».

Кален осмотрел свою руку. Она была чиста. Если бы на шее появился знак безволия, друзья первыми заметили бы это.

«Значит, у Альмента пока первый уровень. Интересно, сколько времени должно пройти, чтобы получить второй?»

Следующим знаком была змея, нанизанная на стрелу.

«Знак ограничения. Дается тем, кто оградил себя от человеческих чувств».

Третьим знаком была змея, скрученная в узел. Знак хаоса.

«Дается тем, чьи силы превышают их возможности. Метка предупреждает, что от переносимой неподвластной мощи ее носитель может умереть мучительной смертью».

На последней странице изображалась печать королевства воли – сплетенная цепь в форме треугольника. Одна пятая единого знака пяти королевств. Сейчас новая общая эмблема состояла всего из четырех частей.

Из основания с вшитыми страницами торчали обрывки бумаги. Страница с печатью была не последней.

Кален поднял взгляд на Ларалайн. Она сжала платье, отворачиваясь в сторону.

– Нужно было придумывать план заранее, – сказал Тревис.

– И оставить Ларалайн здесь? Мы бы все равно ничего не придумали, а отсюда ситуация кажется яснее, – парировала Иона.

– Вот именно, что кажется. Нам нужно выбираться отсюда!

Тревис был сам не свой.

– Мы что-нибудь придумаем.

– А если мы здесь навсегда?

– Но ведь тот человек нашел выход…

– Спустя десять лет!

Ларалайн стояла в стороне. Ее будто не было среди ребят. Казалось, она хотела слиться с этим миром, с бесконечным синим цветом, утонуть в нем и никогда не возвращаться к свету.