Мятежный дом

Если бы не терминал биометрического наблюдения в углу, комната бы ничем на больничную палату не походила. Все выдержано в синих и желтых тонах, цвета — чистые и яркие, ковры мягкие, воздух пахнет хвоей, окно выходит на море. На континенте Сэйрю шутили, что тут просто невозможно построить дом, где хотя бы одно окно не выходит на море. Часть правды в этом была — в самом широком месте, в экваториальной части, континент имел семьдесят шесть километров, и там никто ничего не строил, потому что летом на экваторе было пекло. Город Киннан, порт двух морей, куда экологи переправили Дика и Пауля на рабочем катере с навеги «Юрате», находился в южном полушарии, и занимал все пространство между двумя океанами, от одного берега до другого. Гора Меру и гора Хорай ограничивали город с севера и с юга. Меру была чуть повыше трех километров, Хорай — чуть пониже. Дальше на юг и на север тянулась горная цепь Хребет Дракона. Суши как таковой на Сэйрю почти не было — горы обрывались в море.

Клиника располагалась почти на склоне Хорай. Долина, закрытая от свирепых ветров скальной громадой, позволяла разбить на территории клиники самый настоящий парк. И это был не единственный парк — девять корпусов клиники, соединенные длинными переходами в подобие иероглифа «поле», образовали четыре внутренних дворика, в которых от души порезвился садовый маньяк вроде Этана Леева. Плохо придется тому, кто попытается срезать дорогу из корпуса в корпус напрямик через двор — заплутает бедняга в трех соснах, четырех кустах и грудах причудливых камней…

Окно Дика выходило не на эти внутренние садики, а на внешний парк, где гуляли цилини и драконы. Парк снаружи огораживала стена высотой метра в три, но окно Дика находилось выше, и поверх стены он видел море.

Он уже почти полюбил море. Если бы не существовало пространства — море было бы лучше всего.

Задернув штору, Дик упал на кровать и нащупал рядом на тумбочке визор для чтения. Но так и не надел его — уронил руку и остался лежать с закрытыми глазами.

Причина, по которой он не рассказал о синоби ни Хельге, ни Дельгадо, заключалась в том, что его попросил Ройе. Даже не попросил — потребовал. Категорически.

Когда Ройе забирал Дика от Леева и на глайдере перевозил на «Юрате», он, ясное дело, для начала потребовал объяснений. И Дик даже начал давать эти объяснения — в хронологическом порядке. То есть, начиная с Моро.

Однако, когда рассказ дошел до того места, где госпожа Ли сделала свое безумное предложение, он запнулся. На долю секунды, не больше — но Ройе эту запинку заметил.

— Так чего она от тебя хотела? — спросил он.

— Да ничего. Я сам не понял.

Я точно убогий, подумал он. Ройе продвигает в лидеры Огату, это надо было держать в голове с самого начала разговора, а не вспоминать на ходу.

— Подумай как следует, — Детонатор покосился на юношу.

— По-моему, — сказал Дик, — ей кажется, что у вас на меня есть, ну, какие-то дальнейшие планы. И она вроде как дает понять, что этим планам пока мешать не хочет. Она так и сказала — дескать, ничего особенного нам от тебя не нужно, учись, лечись, понадобишься — свистнем.

— Шана, маленькая дрянь, конечно же, работает на них.

— Работает. Только никакая она не дрянь, и вы ничего ей не сделаете.

— Не сделаю, боя, не сделаю. Главное, ты сам глупости не сделай. Не влюбись в нее.

— Я еще не свихнулся влюбляться в синоби.

— Ну вот и славно. И я требую, чтоб ты не рассказывал своим имперским друзьям ни о том, как тебя похитили, ни о том, кто такая Шана.

— Это еще почему?

— Потому что океан глубок, а имперцы не любят синоби еще сильней, чем мы.

— Имперцы не убивают детей.

— Да неужели? — в голосе Ройе было столько сарказма, что Дик не выдержал.

— Не стоит мерить людей по себе. Мир не состоит из одних Рива.

— Ладно, — Детонатор повел подбородком. — Тебе лучше судить, способен тот же Дельгадо убить подростка или же нет. Рискни ее жизнью, если хочешь.

Дик сжал зубы. Это был удар прямо под дых — но откуда Ройе узнал…?

— Да зачем нам вообще брать ее на навегу? — спросил он.

— Чтобы душенька госпожи Ли была спокойна, раз уж госпожа Ли решила за нами присмотреть. А ты подумай вот о чем, боя: госпожа Ли собственной персоной не будет охотиться за кем-то, только для того, чтобы с его помощью передать весьма невразумительное послание. Ты ей зачем-то нужен, ей лично, и по какой-то очень серьезной надобности. Не зря она попыталась тебя опутать девкой. Пораскинь умом как следует — чего она может от тебя хотеть.

Дик попытался изобразить мысленное усилие. Видимо, получилось плохо.