Мятежный

– Если ты меня сейчас не поцелуешь, я остановлюсь, – прошептала она мне в шею.

Я продолжил дышать через нос, крепко сжав губы.

Не говори этого. Не говори этого. Не смей это произносить.

– Не останавливайся, – слова с придыханием вырвались из меня.

– Сбрей бороду.

– Какого черта?

– Ты меня слышал. Сбрей бороду, Бэйн. Ты не твой отец. Хватит прятаться. – Ее бедра продолжали прижиматься к моей ноге, и я знал, что она близка к оргазму. И я тоже готов бы взорваться и выстрелить прямо на ее пижаму, потому что то, что между нами происходило, казалось более эротичным, чем любой секс, который у меня был за последние три года.

– Нет, – проворчал я.

– Тогда я сейчас остановлюсь.

– Делай то, что считаешь нужным. – Я притворно ухмыльнулся. Не в моих правилах вести переговоры с террористами, какими бы горячими они ни были и как бы ни заставляли твердеть мой член. Но когда ее бедра оторвались от моих, и я почувствовал, насколько влажной и теплой была моя нога, и как я начал скучать по ее животу, прижатому к моему паху, – я притянул Джесси обратно к себе. – Я побреюсь.

Что за фигня? Куда делись мои яйца? Вероятно, я оставил их там же, где бросил свой мозг, потому что прямо сейчас я плевать хотел на шесть миллионов баксов.

Джесси уже готова была снова оседлать мою ногу, когда дверь распахнулась и я почти упал. Вот что получаешь, когда позволяешь подростку довести себя до беспамятства. Джесси выпрямилась, ее щеки горели в ожидании оргазма, когда Даррен робко заглянул в комнату.

– Джешши?

Мне хотелось вырвать ему язык за то, что он испортил один из самых горячих моментов в моей жизни своей шепелявостью и глазами лемура. Снежинка собрала волосы и сморгнула последние искорки страсти в глазах, вздернув подбородок.

– Да, Даррен?

– Ужин почти готов. Я подумал, может… ох. Бэйн.

Теперь он уже стоял в комнате и заметил меня. Джесси оставалась между нами, оставляя свободное место вокруг, потому что, очевидно, отчиму она тоже не позволяла касаться себя.

– Вы что, ребята, знаете друг друга? – Джесси посмотрела на нас с вытянутым лицом. Я не знаю, понял ли Даррен, чем мы тут занимались. Я был слишком увлечен тем, что представлял, как разбиваю его голову камнем за то, что мужик повел себя непредусмотрительно.

– Да. Мы с Дарреном познакомились в мэрии. Я недавно приобрел отель, а он был занят привычной для богачей бумажной волокитой. – Я нашел выход достаточно быстро, учитывая, что восемьдесят пять процентов крови все еще сосредоточилось в области паха.

Казалось, такой ответ успокоил Джесси, ее поза расслабилась. По иронии судьбы, меня эти слова заставили чувствовать себя еще большей сволочью. Она снова повернулась к Даррену.

– Спасибо, Даррен, но мой ответ – как всегда – нет. А теперь извините, но мне нужно в дамскую комнату. – Ее щеки порозовели, и мой безумный разум убедил меня, что она собиралась массировать свой клитор, чтобы снять напряжение. Уточню на всякий случай: сегодня вечером я тоже собирался дрочить, пока не отвалится член. Впервые за много лет.

Даррен прислонился к двери, захлопывая ее и оставляя нас вдвоем в закрытой комнате. Впервые с момента нашего знакомства он не выглядел сокрушенным. Скрещенные руки, нахмуренные брови, он выглядел так, будто готовился к войне.

– Чем вы жанималишь? – требовательно спросил он.

Я пожал плечами, давая свое неофициальное «занимайся-лучше-своими-гребаными-делами» заявление.

– Кажетша, вы ближки.

– Она привыкает ко мне. Сегодня Джесси начала работать в кофейне. А ты стоишь здесь и гробишь всю мою работу, давая понять, что мы с тобой знакомы, хотя этого не должно быть.

Я оттолкнулся от стены в комнате Снежинки, направился к балкону и приоткрыл окно, пока зажигал сигарету. Я изучал пейзаж, осознавая, что ее окно выходит на лабиринт миссис Белфорт. Кусочки мозаики в моей голове встали на свои места с довольным щелчком.

Вот почему она знала его наизусть. Маленький дьяволенок.

– В чем дело?

– Ты о чем?

– Почему ты улыбаешьша?

Я улыбался? Может, и так. Но что в этом такого?

– Я выполняю свою часть сделки, – сказал я, думая о том, как Джесси в ванной трет свой клитор, а ее рот открывается от удовольствия. Не лучшая моя идея – стоять с жестким стояком в одной комнате с потным долговязым нефтяным магнатом.

– А еще ты тратишь много денег. – Он приблизился на шаг и облокотился на книжную полку, сбив несколько томов Джейн Остин. Похоже, он успел где-то набраться уверенности, потому что, готов поклясться, этот придурок не вел себя так беспечно во время нашей последней встречи. – Обновляешь отель? Подготавливаешь жемлю для аквапарка, прежде чем деньги штали твоими? Ты жнаешь что-то, чего не жнаю я?

Ответ был положительным. Я знал кое-что. Знал, что нахожусь по уши в дерьме.

Причина, по которой я начал тратить деньги, проста: я не хотел облажаться. И мое нежелание все испортить не имело ничего общего с деньгами. Оно касалось Джесси. Ей необходимо убраться из этого места, потому что ее родители отравляли ей жизнь не хуже чертова герпеса.