Мичман Империи. Часть вторая (СИ)

Руку убрать не успевал. Живой труп ещё отмахивался от моих документов, когда я, максимально ускорив восприятие, всё же заставил себя сделать ещё один шаг и моя рука прошла мимо, вытягиваясь к машине синих. Жест получился красивый, как бы приглашающий пройти.

— Пойдём, посмотрим, — бросил я, и шагнул ещё дальше, гася боевой заряд в теле.

Жандарм оказался за моей спиной, но тут же вырвался вперёд и подскочил к капоту служебного антиграва. Звякнула защелка и стальная крышка поднялась.

— Как раз собирался в гараж ехать, минус день в табели был бы, а тут ты, — болтал синий, аж притоптывая от нетерпения, — прям благословение небес, а то за ремонт из зарплаты вычтут, день не оплатят.

— Угу, не знал, что у вас так строго, — кивал я, подходя к раскрытому сердцу машины, а сам мысленно костерил Вениамина.

Отличная маскировка, реклама автосервиса, не заметен будешь. Тысячу торпед ему в грызло! Вот знал же, что аукнется мне эта косячная тачка.

— Ой не говори, за любой чих или пук снимают, бюджеты экономят, — судачил жандарм, поглядывая то на меня, то на движок, — час назад щелкать начало, и каждый раз проваливается немного.

— Зато отпуск в бесплатном санатории, и тринадцатая зарплата, — прогудел напарник пилота, подходя к нам и поправляя на плече АКР.

— Вертел я этот пансион, — отмахнулся пилот, — кормёжка беспонтовая и все семейные.

— Кому как, — пожал плечами его напарник, — у меня дети в восторге от него, каждый год ждут, когда поедем. Ты бы женился, тоже понравится. Ёлки, чистый воздух, море, пляж.

— А, что я там не видел? — отмахиваясь, поморщился пилот и обратился ко мне: — ну, что скажешь, мастер?

— Момент, — попросил я времени и склонился над силовой установкой, краем глаза отмечая приближение ещё двух жандармов.

Идут расслабленно, винтовки за спиной, но я на всякий случай подобрался. Сердце замерло, приготовилось к выбросу адреналина. Если засада, то сейчас начнётся.

— Ну что у тебя там, Петруха, — спросил один из них, — а то время обеденное капает, а мы ещё не жрамши.

— Сейчас мастер слово скажет и поедем, — отозвался Пилот и снова меня поторопил: — серьезное что-то?

— Вообще-то да, — я выпрямился над капотом и указал пальцем на движок: — клапан воздухозаборника турбины разболтался, надо регулировать, иначе воткнётесь в асфальт.

— Никуда больше не полечу, — поёжился напарник пилота, сделав шаг назад, — у меня дети.

— Сможешь починить…? — Петруха вновь отмахнулся от напарника, как от назойливой мухи, и с вопросом посмотрел на меня.

— Родион, — представился я и кивнул, — Да, сейчас за инструментом схожу.

По пути к антиграву гнев на Вениамина смешался с благодарностью к Цветку. Если бы Михалыч в своё время не гонял меня по гражданским антигравам, ничего бы я сейчас не смог сказать. А так, ситуация вроде выправляется. Хотя, Вениамина всё равно прибью. Без этой наклейки и выправлять ничего не пришлось бы.

Ящик с инструментами лежал в багажнике. На самом видном месте. Хоть в этом Веня не соврал, учиняя подставу. Открыл крышку, нашёл необходимые ключи и вернулся к жандармам. Сразу полез под капот, но не бездумно, а так, чтобы получилось быстро вылезти, если случится атака.

Пока регулировал клапан, постоянно ожидал нападения, держал наготове силу. Успокаивало то, что у жандармов индекс низкий, если судить по внешности и возрасту. Да и стояли они рядом, с таких позиций сложно атаковать. Скорее помешают друг другу, а вот мне обороняться выйдет легко. Ногами подсеку двоих, и пойдёт заруба.

Спокойствия добавило и то, что Петруха отправил второй экипаж за едой, где-то через десять минут после начала регулировки, а сам, вместе с напарником, стоял и разговаривал со мной. Обсуждали мы, как ни странно, мою поимку. В смысле Ростислава, а не Родиона.

— Парни говорят, что снова ложная информация, — сокрушался напарник, который представился Гришей, а уехавших за едой звали Фома и Михаил.

— Что, много вызовов? — спросил я, туже затягивая гайки.

— Народ, как с цепи сорвался из-за этой награды, — поддакнул Петруха.

— Не то слово, пора вводить штрафы за ложное, — прогудел Гриша.

— Нельзя, вдруг какой-то будет верным, — не согласился с ним Пётр.

— А толку? — парировал Григорий. — Людей не хватает, уже по четверо носимся, и что мы ему сделаем? Снова обосрёмся?

— Неужели такой сильный? — спросил я, понимая, почему все встреченные сегодня антигравы жандармов летели парами.

— Угу, — расстроенно протянул Гриша. — Безопасник с флота, считай военный, подготовка за глаза, хоть и молодой. Я в него из антиграва целился, так он в меня стеклом метнул. Во, смотри, — я выглянул из-под машины, а он приподнял фуражку, показав царапину на голове. — Повезло, что промазал.

На самом деле я туда и целился. Не убивать, лишь отпугнуть. Но сказал другое:

— Ничего себе, считай, в рубашке родился.

— Это да, но пацана жаль, — вдруг выдал Гриша.

— Это почему? — неподдельно удивился я, даже вновь оторвался от клапана и посмотрел на жандарма.