Миф абсолютизма. Перемены и преемственность в развитии западноевропейской монархии раннего Нового времени

Во Франции «дворянство робы» и «дворянство шпаги» преобладало во всех корпоративных организациях, на самых выгодных церковных, военных и политических должностях. Кэннон показал, что так же было и в Англии, а в некоторых аспектах она была даже более аристократической. Марксисты ошибочно полагали, что буржуазия начала играть ведущую роль в обществе с X V I I, а не с X I X века. Любые изменения происходили насильственным путем. Гражданская война в Англии является самым значительным примером. XVIII столетие, находившееся между двумя революциями, не подвергалось внимательному изучению. Английская знать почти цели-

¹Clark J. 1986.English Society 1688-1832.

Cambridge University Press; Lang‑ford P. 1989.A Polite and Commercial People: England 1727-1783.Oxford University Press. P. 742, 690; Bush M.Noble Priviledge.

Manchester University Press. P. 207.

ком состояла из тех, кого французы называли грандами: его нижняя граница была настолько непроницаемой, что Стоун всерьез засомневался в общепринятой концепции открытой элиты. Монополия знати на высокие посты была тем более неприемлема, что в ее состав нельзя было войти. Покупка должностей практиковалась в Англии дольше, где бы то ни было, из‑за маниакального преклонения перед наследственными правами.¹ Аттестационные комиссии были созданы только в 1871 году, через два столетия после того как Людовик XIV учредил их во Франции. Вплоть до революции войти в состав французского дворянства было проще, чем в состав английского: к 1789 году почти половина французских дворян получила дворянство после 1650года.² Многие возвысились благодаря государственной службе, которая, как правило, на определенной ступени давала статус «дворянина робы»; они становились благородными в силу того, что являлись администраторами высокого ранга. В Англии, напротив, человек получал высокий административный пост, потому что был знатным. Английский социальный снобизм выглядел очень непривлекательно по сравнению с отношением французов, если верить Джеймсу Уатту. Он писал, что высокомерие по отношению «к нам, простым ремесленникам» было совершенно не похоже на то уважение, которое ему оказывали во Франции.

Сведения, имеющиеся у нас о налоговой политике того времени, подтверждают, что именно в Англии, а не во Франции управление осуществлялось в интересах дворянства. Поколениям студентов внушали, что французские дворяне были освобождены от уплаты тальи, и это, безусловно, так. Однако от нее были освобождены и буржуа большинства городов, а многие крестьяне просто вычитали свою талью из арендной платы за землю. И если этот налог дворяне не платили, по крайней мере в чистом виде, то после 1749 года они платили единовременно три двадцатины. В Англии гораздо более значительную часть государственных доходов составляли косвенные налоги на пиво и эль, которые потреблялись людьми с плебейским вкусом и плебейскими карманами. В раннее Новое время английская знать и джентри уклонялись от уплаты высоких прямых налогов. При Елизавете I они могли сами определять размер своих налогов. В конце жизни лорд Бэрли платил налог в 133 фунта 6 шиллингов 8 пенсов, столько же, сколько и тридцать лет назад. Его доход при этом составлял 4000 фунтов в год. Мало что изменилось даже к 1790–м годам, когда граф Фитцвильям платил 721 фунт при доходе в 20000 фунтов. Английское дворянство настолько прочно контролировало политическую и экономическую жизнь страны, что даже если

¹ Hatton R. 1969.Europe in the Age of Louis XIV.Thames and Hudson. P. 199; Sto

ne L. 1986.An Open Elite? England 1540-1880.Oxford University Press. P. 303-306.

2 Campbell P. R. 1988. P. 34.

бы представилась такая возможность, нельзя было бы построить общество, где положение знати было еще более комфортным.¹