Мифология. Бессмертные истории о богах и героях

Более того, по одной из версий, Медея воскресила и омолодила отца Ясона, а самому Ясону вообще раскрыла секрет вечной молодости. Все поступки, и добрые, и злые, она совершала только ради него — и что же получила взамен? Ничего, кроме предательства.

Расправившись с Пелием, Медея с Ясоном перебрались в Коринф. Там у них родилось двое сыновей, и все вроде бы сложилось хорошо, даже для нее, которая, как и многие люди, чувствовала себя на чужбине сиротливо. Лишь огромная любовь к мужу заглушала тоску по родине и отчему дому. А потом Ясон явил свою подлую натуру, даром что представлялся когда-то доблестным героем: он посватался к дочери коринфского царя. Это была блестящая партия, Ясоном двигало только честолюбие, ни о какой любви и благодарности он не вспоминал. Из уст сраженной таким вероломством Медеи вырвалось несколько угроз, заставивших коринфского царя испугаться за свою дочь (судя по всему, он был человеком на редкость наивным, если не задумывался о возможных кознях со стороны колдуньи прежде). Он велел Медее немедленно убираться с его земли вместе со своими сыновьями. Это было равносильно смертному приговору. Женщина в изгнании с маленькими беспомощными детьми не имела возможности защитить ни себя, ни их.

Медея погрузилась в тягостные думы — о своей дальнейшей судьбе, о совершенных злодеяниях, о своей несчастной доле. Она то желала умереть, чтобы избавиться наконец от невыносимых мук, то вспоминала со слезами отца и родной дом, то содрогалась при мысли, что навсегда запятнала себя кровью брата и Пелия и грех этот не искупить, но больше всего проклинала свою дикую, безрассудную страсть, которая толкнула ее на страшные преступления и обрекла на несчастье. За этими горькими размышлениями ее и застал Ясон. Она смотрела на него, не произнося ни слова. Вот он здесь, но при этом как же далеко от нее, оставшейся в одиночестве со своей поруганной любовью и разбитой жизнью. Ясон между тем пришел не для того, чтобы молчать. Он холодно отчитал Медею за ее вечную несдержанность. Если бы она не распускала свой дурной язык и не посылала злобные слова в адрес его невесты, могла бы спокойно жить в Коринфе. Он со своей стороны сделал для нее все, что мог: только благодаря его заступничеству ее отправляют всего лишь в изгнание, а не на казнь. И пусть не думает, что убедить царя было легко, однако он, Ясон, не пожалел усилий. А сейчас он пришел к ней, потому что не в его характере бросать друга в беде, и он позаботится о том, чтобы Медея была щедро обеспечена золотом и всем необходимым для дальней дороги.

Это было слишком. Обуревающие Медею чувства хлынули наружу.

О низкий… О негодный…<…> хуже, злееНельзя уж быть, чем ты для нас, и к намТы все-таки приходишь…

<…> У нас зовут такой недуг — бесстыдство!Но все ж тебе я рада… сердце яХоть облегчить могу теперь и больюТебя донять… <…>Вот первое из первых… Я тебяСпасла <…> когда тыБыл послан укротить быков, огоньМетавших из ноздрей, и поле смертиЗасеять. Это я дракона, телом

Покрывшего в морщинистых извивахРуно златое, умертвила <…>.Сама ж, отца покинув, дом забыв,В Фессалию с тобой ушла <…>.Пелий, царь,Убит был тоже мною — нет ужаснейТой смерти, что нашел он — от детей!И все тебя я выручала, — этим

От нас ты не побрезгал, а в наградуМне изменил.<…> Куда же нам идти прикажешь? ИлиК отцу, домой? Тебе в угоду домЯ предала. К несчастным Пелиадам?<…> О друзьяхПодумаю ли старых, — ненавистнаЯ стала им, а те, кому вредитьПришлось мне — не для себя — в угоду

Тебе ж, Ясон, — теперь мои враги.О, горе мне! Так вот она, та слава,Блаженство то меж эллинов, что мнеТогда сулил ты лживо…Да, гордитьсяМогу я верным мужем, это так…<…> Извергнута из города, однаИ с беззащитными детьми, скитаясь,И с нищими та, что спасла его,Пойдет дивить людей своим несчастьем[167].