Мифология. Бессмертные истории о богах и героях

Прежде чем окончательно сровнять город с землей, он отправил домой, где верная Деянира ждала его возвращения из лидийского рабства, группу пленниц. Среди них была и дочь царя Эврита, несравненная красавица Иола. Человек, доставивший их Деянире, шепнул ей, что Геракл без памяти влюблен в царевну. Деяниру эта весть огорчила гораздо меньше, чем можно было ожидать, поскольку как раз на такой случай — появление соперницы в доме — у нее было припасено могущественное приворотное зелье. Сразу после свадьбы, когда Геракл вез молодую супругу домой, им пришлось преодолевать реку, через которую путников переправлял кентавр Несс. На середине переправы Несс начал приставать к сидящей у него на спине Деянире. Она закричала, и Геракл подстрелил кентавра, едва тот достиг противоположного берега. Умирающий Несс попросил Деяниру взять немного его крови и использовать как любовное зелье, если Геракл когда-нибудь предпочтет ей другую. И вот теперь, услышав про Иолу, Деянира поняла, что пора применить чудодейственное средство. Она отправила Гераклу с гонцом роскошный хитон, смазанный кровью кентавра[221].

С героем, едва он надел хитон, случилось то же, что с невестой Ясона, получившей в подарок от Медеи отравленную накидку. Жгучая боль терзала Геракла. Он был словно весь объят пламенем. Первый приступ гнева обрушился на посланца Деяниры, который, разумеется, был совершенно ни в чем не виноват. Геракл схватил его и швырнул в море. Невыносимые страдания не лишили его физической силы. Он по-прежнему был в состоянии прикончить кого угодно, тогда как сам, казалось, умереть не мог. Отравленная коринфская царевна погибла мгновенно, а Геракла яд не брал. Он страшно мучился, однако был жив, и его привезли домой. К тому времени Деянира, узнав обо всем, наложила на себя руки. Геракл в конце концов поступил так же, решив, что придет к смерти сам, раз она к нему не спешит. Он приказал сложить на горе Эта огромный погребальный костер и отнести его туда. При мысли о смерти Геракл чувствовал лишь облегчение. «Там я обрету покой, — сказал он. — На этом все». Геракла подняли на костер, и он возлежал на нем, будто на ложе у пиршественного стола.

Поднести факел и запалить костер он попросил своего молодого спутника Филоктета. Ему же он подарил свой лук со стрелами, который впоследствии обретет в руках нового владельца громкую славу под Троей. Пламя взметнулось высоко вверх, вознося Геракла на Олимп, где его приняли в сонм небожителей. Там он помирился с Герой и женился на ее дочери Гебе.

По бесконечной земле он и по морю много скитался;

Страшного много и сам совершил, да и вынес немало[222].…Ныне на снегообильном Олимпе во сонме блаженных

Он обитает вседневно вдали от забот и печалей…[223]

Вот только с трудом верится, что Геракл позволит себе, как и блаженным богам, довольствоваться покоем, негой и безмятежностью.

IV. Аталанта

Полностью история Аталанты представлена только у авторов позднеантичного периода — Овидия и Аполлодора[224], хотя миф этот очень древний. О состязании и золотых яблоках повествует поэма, приписываемая Гесиоду, но на самом деле, скорее всего, сочиненная позже, в начале VII в. до н. э., а о калидонской охоте рассказывается в «Илиаде». Я придерживаюсь версии Аполлодора, жившего предположительно в I или II в. н. э. Изложение Овидия устраивает меня не во всем: он дает превосходный портрет Аталанты-охотницы, который я включаю в свой пересказ, но зачастую грешит преувеличениями, граничащими с нелепостью, например при описании калидонского вепря. Пусть Аполлодор и не балует живописными подробностями, но и смехотворных фантазий у него не бывает.

* * *