Мифы и тупики поп-психологии

Трезвое осознание мотивов чужой предвзятости и агрессивности способствует тому, что с ними человек учится если не мириться, то хотя бы считаться. А осознание своих способностей, склонностей и привязанностей, своих амбиций и притязаний, далеко не всегда реалистичных и оправданных, помогает понять: чтобы стать кем-то и чего-то в жизни добиться, необходима длительная самоотверженная работа по достижению поставленных перед собой целей. Увы, слишком для многих такая работа сознания оказывается непосильна, хуже того — неприемлема, потому что эмоционально дискомфортна.

Гораздо проще свалить свои проблемы на трудности пренатального роста, на перипетии прошлых жизней, на козни энергетических вампиров, в лучшем случае — на родительские ошибки, исправить которые якобы можно, лишь выйдя за пределы сознания. И тогда замухрышка и неудачник враз превращается в звезду, лидера, миллионера, любимца противоположного пола. Но встречали ль вы хоть одного, кто и в самом деле превратился? За исключением создателей соответствующих школ и тренингов, разумеется…

Беда психологии в том, что имя ей создали мыслители вроде Фромма, а торгуют ее именем вразнос фантазеры вроде Хаббарда. Но если вторые окончательно вытеснят первых, то торговать им скоро станет просто нечем. Авторитет психологии как науки настолько высок, что им очень выгодно прикрываться. Но если растрачивать его на псевдонаучные бредни, то наготу и убожество беспомощного сознания скоро и вовсе нечем будет прикрыть.

Психологи сегодня переживают трудные времена, ибо спрос на здравомыслие катастрофически упал. Но это-то как раз и должно заставить их еще более укрепиться на позициях разума, как к тому призывал полвека назад мудрый Фромм.

Будем как дети!

Нет музыки слаще, чем ангельские голоса ребятишек, если не особенно вслушиваться в произносимые ими слова.

Логан Пирсом Смит

Все-таки живем мы неправильно! Страдаем тяжелыми комплексами, тяготимся нелепыми ограничениями, натужно исполняем бессмысленные ритуалы. И детей своих растим такими же страдальцами, потому что иначе не умеем…

Похожие мысли временами приходят в голову почти каждому. И тому, кто решится произнести их вслух, да еще убедительно аргументировать, наверняка обеспечена восторженная аудитория. А если не ограничиться критикой, а предложить конструктивную альтернативу, овация будет нескончаемой.

В адрес Маргарет Мид такая овация не стихает уже более полувека. Педагоги, социологи, культурологи всего мира цитируют ее взахлеб, психологи преклоняются перед ее авторитетом. В кругах интеллектуалов рубежа веков поговорить о воспитании детей или построении здорового общества, не упомянув при этом идеи Мид, стало решительно невозможно. И это при том, что начинала она свою многогранную деятельность как рядовой антрополог и не претендовала на большее, чем описание туземных нравов на далеких островах. Увиденное, однако, воодушевило ее настолько, что отчеты об экспедициях вылились в настоящий революционный манифест. Впрочем, как почти при всяком революционном перевороте, не обошлось без скандальных разоблачений, выставляющих пророка не в самом благовидном свете. Кто же такая Маргарет Мид и что такого она открыла в южных морях, что ухитрилась вызвать бурю восторгов с одной стороны и бурю негодования — с другой?

Маргарет Мид родилась 16 декабря 1901 года в Филадельфии, крупнейшем городе штата Пенсильвания. Она стала первым ребенком появившемся на свет в только что отстроенной больнице Уэст Парк. Родители Маргарет происходили из семей квакеров, были людьми весьма образованными и придерживались передовых для того времени взглядов. Отец, Эдвард Шервуд Мид, был профессором экономики Пенсильванского университета, а мать, Эмили Мид, феминистка и социолог, изучала жизнь эмигрантских семей.

Можно сказать, что интерес к социальным наукам, как и тягу к образованию, Маргарет впитала с молоком матери. Сегодня этим никого не удивишь, но в пуританской Америке начала прошлого века стремление к собственной карьере не было общепринятым для женщин среднего класса.

Семья часто переезжала с места на место, и Маргарет приходилось каждый раз заново привыкать к новой школе и новым товарищам. Из-за этого ее отношения со сверстниками не всегда складывались гладко. Отношения с родителями, по-видимому, тоже не были безоблачными, во всяком случае в своей автобиографии "Иней на цветущей ежевике" Маргарет о них почти не упоминает.

Еще в школьные годы она познакомилась со своим будущим мужем Лютером Крессманом. Их свадьба состоялась в 1923 году, когда она уже училась в Колумбийском университете. Однако судьбу Мид в большей мере определили другие знакомства, состоявшиеся в студенческие годы. Под влиянием Франца Боаса, крупнейшего в те годы авторитета в антропологии, Маргарет увлеклась этой наукой и стала работать под его руководством.