Мигель де Унамуно. Туман. Авель Санчес_Валье-Инклан Р. Тиран Бандерас_Бароха П. Салакаин Отважный. Вечера в Буэн-Ретиро

Когда священник излагал свои мысли с особенной убежденностью, Тьерри недоуменно смотрел на него. «Боров-то наш верит в это!» — удивлялся он про себя.

Когда дону Антолину казалось, что его долгая проповедь была слишком резка, он, чтобы угодить Хайме, просил:

— Ну-ка, почитай нам что-нибудь из своих творений.

Тьерри доставал рукописи «Метаморфоз» и «Нескромных откровений» и читал свою велеречивую прозу, перемежая пантеистические гимны природе и необузданным инстинктам со страстными и циническими периодами, бичующими общество. Кое-что Бельтран слушал с удовольствием, а кое-что ему не нравилось, и он неодобрительно качал головой.

Лето еще не кончилось, а уже начались дожди, и сады Буэн-Ретиро закрылись. Вскоре открылся сезон в городских театрах. Тьерри стал постоянным спутником Кончи Вильякаррильо. Он часто появлялся в ее ложе, привлекая к себе внимание женщин. Выглядел он гораздо печальнее и не столь самонадеянно, как прежде. Удачный роман, казалось, внушил ему пессимистический взгляд на жизнь. Любовная связь Хайме с величайшим интересом обсуждалась всеми его друзьями и знакомыми. Многие ему завидовали, но кое-кто, видя его таким печальным, понимал, что успех, должно быть, принес ему немало горьких минут.

Вильякаррильо, верный своей роли безучастного супруга, не проявлял ни малейшего интереса к тому, что делает его жена. Он жил привольной холостяцкой жизнью, его часто видели в ложе то с какой-нибудь хористкой, то с третьесортной шлюхой; в своих увлечениях маркиз был не слишком брезглив и разборчив.

XXXV

Любовная связь Кончи и Хайме началась весьма бурно. Из этого урагана чувств маркиза вышла улыбающейся и спокойной; Тьерри, в отличие от нее, был удручен, издерган, грустен. Любовники обладали совершенно различными темпераментами: он был неврастеником, она же, напротив, являла собой образец душевного равновесия. Несмотря на анархические идеи, которые Тьерри постоянно высказывал, он был догматиком и деспотом, стремившимся подчинять своей воле все и вся; Конча же от природы была неукротима и никому не подвластна. Уступая обстоятельствам и людям, она никогда ни одному делу не отдавала себя целиком. Она не любила ни повелевать, ни подчиняться; ей нравилось жить тихо и спокойно, подобно речке, которая неторопливо течет по руслу, повторяя изгибы своих берегов.

Маркиза де Агиляр, добрая подруга Кончи, была непохожа на маркизу де Арасена; она не питала к своим приятельницам ни зависти, ни ревности, ни желчной злобы. Она говорила про себя в шутку, что у нее большое сердце, которое способно вместить многих, хотя, разумеется, по очереди.

Видя, что Тьерри влюблен всерьез, маркиза прониклась к нему симпатией и с полной откровенностью говорила с ним о своей подруге. По мнению маркизы, Конча, будь она богачкой или нищей, королевой или рабыней, всегда останется самой собой — доброй, бесхитростной и несколько равнодушной. У нее нет ни близких друзей, ни настоящих врагов. Жизнь кажется ей такой, какой была и должна быть, — не очень хорошей и не очень плохой. Значительное место в ее сердце занимают лишь дети, но даже о них она часто забывает. Конча — женщина культурная и получила хорошее образование; она прекрасно знает, например, немецкий язык, но не придает всему этому никакого значения.

Вышла она замуж по любви и в то же время по расчету, как, согласно утверждениям маркизы де Агиляр, заключаются почти все браки. Вильякаррильо был богат, принадлежал к аристократии, и семья его была в дружбе с семьей Кончи.

— В таком возрасте молодой девушке нетрудно вообразить, что она влюблена в мужчину, который за ней ухаживает, — уверяла маркиза. — Она думает, что ее замужество — это сплошной поток радостей и удовольствия. Обычная история для нашего круга.

Муж покинул Кончу в расцвете молодости, когда в ней уже пробудилась женщина. В высшем обществе отвергнутая жена представляет собой удобную мишень для лицемерного сочувствия и насмешек. Конча, вероятно, пережила какое-то любовное приключение, которое лишило ее иллюзий и не принесло ей радости. Маркиза де Агиляр полагала, что Конча не была в близких отношениях ни с Монтальво, ни с другими аристократами из его компании, в противном случае это сразу стало бы известно ее друзьям. Хотя эти сведения и убедили Тьерри, что Кончу отнюдь нельзя назвать женщиной легкомысленной и, следовательно, она достойна уважения, он все же не мог успокоиться.

— А что это за любовное приключение, которое ее разочаровало и огорчило? Кто был с нею? — настаивал он.

— Я не знаю, право, не знаю. Да и если б знала, все равно не сказала бы. Конча никогда не откровенничала со мной, но иногда я кое о чем догадывалась. Мы, женщины, умеем быть проницательными.