Михаил Карпов

Александр Николаевич, неужели вам не дорога наша страна?! Неужели она не стоит того, чтобы рискнуть за нее своей жизнью? Прошу вас, подумайте над моим предложением. Если вы его примете, если решитесь на этот шаг – я сделаю все, чтобы вам помочь. Подскажу, какие события произойдут в будущем и как их избежать. Вы не совершите ошибок и останетесь в истории лучшим правителем этой страны!

Прочитайте письма – это дубликат тех писем, что я отправлял наверх. Сохраните их. В них ценнейшая информация.

Если вы решите пойти по тому пути, на который я указал, дайте объявление в газете «Труд». Поместите там статью с заголовком: «Возможны ли полеты на далекие звезды?»

Я свяжусь с вами только в том случае, если узнаю, что переворот произошел и вы пришли к власти. Сами понимаете, я должен опасаться любых случайностей. Но если вы станете Генеральным секретарем – обещаю, я отдам вам все сведения, которые имеются у меня в голове. Все, что вам нужно для успешного управления страной. А пока я ложусь на дно. Меня ищет КГБ, и я не хочу попадаться.

После того как прочитаете это письмо, уничтожьте его. Сожгите и пепел перемешайте.

С огромным к вам уважением – Шаман.

P.S. Я знаю и про то, как вы оплатили ремонт своей квартиры из своего кармана. И про то, как вас порицал Брежнев, когда вы поехали в обычный санаторий и питались в столовой с обычными людьми. Я уважаю вас за это и знаю, что только вы сможете остановить развал страны. Надеюсь на вас».

А потом Шелепин начал читать письма, что лежали во втором конверте. И эти письма его потрясли. Он долго сидел неподвижно и никак не мог собраться с мыслями – что ему делать?

Сказать, что Шелепин был ошеломлен, – ничего не сказать. Он автоматически, не думая достал из стола зажигалку, пододвинул пепельницу и, щелкнув крышкой, крутанул колесико. Огненный язычок, остро пахнувший сгоревшим бензином, поднес к письму, и оно сразу же занялось ярким пламенем. И это было решением, тем решением, которого он боялся и которого жаждал всей своей душой.

Письмо сгорело дотла. Шелепин перемешал пепел, затем сходил в туалет, находившийся у него за спиной в комнате отдыха, и тщательно промыл пепельницу, вымывая из нее пепел. Открыл окно, впустив в него декабрьскую стужу, и, когда из комнаты исчез запах гари, снова закрыл.

Холодный воздух придал бодрости, остудил разгоряченное лицо, и Шелепин снова стал перечитывать письма. Перечитав, нажал на кнопку коммутатора и попросил секретаршу соединить его с заместителем председателя министров УССР.

Через несколько минут аппарат загудел, и Шелепин снял трубку:

– Володя, привет! Как жив-здоров?

– Да жив пока. Сердечко вот прихватывает иногда, но… скриплю потихоньку. Сам-то как? Как там твои профсоюзы – живут?

– Живее всех живых. Ты в Москву когда собираешься приехать? Новый год не хочешь ли встретить со мной?

– Что, очень хочется со мной его встретить? Точно?

– Как встретишь Новый год, так его и проведешь! Хе-хе-хе… Вместе встретим – вместе проведем!

– Ну что же… раз так – как я могу отказаться от такого предложения?! Приеду, конечно.

– Сообщи, когда поедешь, – я тебя встречу. Машину пришлю. Или сам встречу. С собой ничего не вези – все у нас есть.

– Ну, конечно! Не надо! Сала-то надо? Надо! Горилки украинской надо? Надо! Молчи уж, москвич! Как это я без гостинцев поеду?!

– Главное, чтобы ты сам был. Ты мне очень нужен. Твоя светлая голова.

– Будет моя голова, будет. И тулово будет! Скоро увидимся!

Семичастный положил трубку, и Шелепин облегченно вздохнул – будет с кем обсудить это дело. Верный человек Семичастный. И решительный. Вместе они что-нибудь придумают, точно!

Шелепин бережно сложил листы писем в конверт, конверт сунул во внутренний карман пиджака – дома еще почитает. И спрячет. Не на работе же хранить такой компромат! Ну а если найдут, скажет – прислали, ему лично, а что такого? Он эти листки не воровал. А сообщить о них не счел нужным – откуда он знает про какого-то там Шамана?

Хотя Шелепин про Шамана знал. Шило в мешке не скроешь – шепнули верные люди о том, что странные дела творятся на верхах. Кто-то сливает информацию о шпионах и вообще особо ценную и особо секретную информацию. И вроде как это какой-то колдун-ясновидец, который называет себя шаманом. Никто толком не знает, кто он такой и откуда взялся, но то, что все руководители КГБ, и в частности Андропов, бегают так, будто их наскипидарили, это без всякого сомнения.

Прошло четыре дня после того, как Шелепин получил от Шамана поразительное по содержанию письмо, и вот раздался звонок от Семичастного. Он прилетал тридцатого декабря военным бортом – договорился с командующим округом.

Шелепин поехал встречать его лично – друг ведь, не кто-то чужой! Даже водителя не взял, чтобы разговаривать более-менее спокойно. Конечно, машину могли «зарядить» подслушивающим устройством, но… вряд ли. Он не в разработке и давно уже выпал из обоймы. Так… присматривают слегка, но не более того. Да и машину взял случайную, не ту, на которой обычно ездил.