Читаем Михаил Задорнов. Аплодируем стоя полностью

Эти реакции проявляются уже после первого применения:

Кожная сыпь, пузырьковый зуд с кровоизлияниями, лихорадка, отёк лица, набухание языка, удушье…

Обширного опыта по длительному применению препарата пока ещё нет».

Глаза Володи расширились до размера очков, он не поверил и прочёл ещё раз:

– Ма-а-а-рк! И ты его принимаешь?

– Знаешь, Володя, я долго не решался и вдруг прочёл, что производит это лекарство Universal Medical Resources Incorporated, по начальным буквам – UMRI! Согласись, не самый оптимистичный призыв! И я тот рецепт выбросил.

Володя посмеялся и сказал: «Так ты бы с Мишей посоветовался, он всё про лекарства знает. Сколько Мишу помню, он всегда от чего-нибудь лечится, ещё со школы».

Задорнов действительно знал обо всех болезнях и лекарствах и каждый раз находил всё новые пути к исцелению. Словно бы придумывал: от чего бы ещё излечиться?

Крайне прихотлив Миша был и в кулинарных предпочтениях. Дело в том, что он занимался йогой и питался по аюрведе.

Аюрведа «открывает Америку»: все мы рождаемся с определённым характером, телосложением, отношением к миру. Лучше понять свои качества нам помогают доши. Доши присутствуют везде, они связаны с природными стихиями. Если доша выходит из равновесия, мы плохо себя чувствуем, теряем дееспособность на уровне тела и мыслей, уменьшается наша эффективность. Знание основных принципов аюрведы помогает регулировать наше состояние.

Всё это я знаю от самого Задорнова, который, надо отдать ему должное, уж если чем-то увлекался, то тему изучал досконально.

Могу козырнуть ещё и тем, что есть три основных доши: вата, питта, капха. Но это всё. Короче, аюрведа – это такая древняя медицина, которая рассматривает не отдельно взятую болезнь, а человека в целом.


А уж если дело касается медицины, то могу заверить: не знаю, насколько был врачом Александр Розенбаум (известно, что он работал в скорой помощи), но Задорнов знал про все болезни мира


А уж если дело касается медицины, то могу заверить: не знаю, насколько был врачом Александр Розенбаум (известно, что он работал в скорой помощи), но Задорнов знал про все болезни мира.

Если вы думаете, что знаете, как и что правильно есть, вас легко разоблачит любой мало-мальски сведущий аюрвед. Нутовая мука, масло гхи, крупа мунг-дал, маш, сыр панир – Задорнов во всех этих ингредиентах аюрведической кухни был крайне сведущ.

Я в этом убедился, отобедав в компании с ним и заехавшим в Ригу из Санкт-Петербурга доктором Игорем Ветровым, ведущим специалистом в области аюрведической и тибетской медицины.

Два часа мы сидели в аюрведическом ресторане «Камала» (рядом с домом, из окна которого выпал профессор Плейшнер), потребляли блюда из обширного меню, в котором я не понимал ни одного названия. Абсолютным дураком ощущал я себя и вслушиваясь в разговор моих сотрапезников: Задорнов и Ветров обсуждали, как и что правильно готовить, как и что есть, – мне же оставалось пребывать на планете Аюрведа инопланетянином.

Они ели то, что надо, а я – то, что было проще прочесть в меню.

* * *

В один из наших с Задорновым гастрольных туров поехали мы в Таллин.

Стартовали из его юрмальского дома. В дорогу жена ему выдала спецпитание, в отдельном пакете, в раздельных коробочках.

Долго ли, коротко ли – остановились мы отобедать в придорожном кафе. Я заказал себе что-то из меню, а Миша достал свои мисочки и попросил разогреть.

Когда ему принесли суп, Миша ел его, ел – не доел, сказал только, что вкус у супа сегодня не тот, наверное, жена перемудрила. Потом Миша спросил, почему так долго не несут второе. Официантка смутилась: так мы же ваш рис в суп высыпали.

Официантка-то не знала, что подобное смешение продуктов аюрведа не допускает. А Миша знал!

Как же он завёлся тогда: «Ну тупые! Элементарной просьбы выполнить не могут!..»

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых отечественных художников
100 знаменитых отечественных художников

«Люди, о которых идет речь в этой книге, видели мир не так, как другие. И говорили о нем без слов – цветом, образом, колоритом, выражая с помощью этих средств изобразительного искусства свои мысли, чувства, ощущения и переживания.Искусство знаменитых мастеров чрезвычайно напряженно, сложно, нередко противоречиво, а порой и драматично, как и само время, в которое они творили. Ведь различные события в истории человечества – глобальные общественные катаклизмы, революции, перевороты, мировые войны – изменяли представления о мире и человеке в нем, вызывали переоценку нравственных позиций и эстетических ценностей. Все это не могло не отразиться на путях развития изобразительного искусства ибо, как тонко подметил поэт М. Волошин, "художники – глаза человечества".В творчестве мастеров прошедших эпох – от Средневековья и Возрождения до наших дней – чередовалось, сменяя друг друга, немало художественных направлений. И авторы книги, отбирая перечень знаменитых художников, стремились показать представителей различных направлений и течений в искусстве. Каждое из них имеет право на жизнь, являясь выражением творческого поиска, экспериментов в области формы, сюжета, цветового, композиционного и пространственного решения произведений искусства…»

Илья Яковлевич Вагман , Мария Щербак

Биографии и Мемуары
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
След в океане
След в океане

Имя Александра Городницкого хорошо известно не только любителям поэзии и авторской песни, но и ученым, связанным с океанологией. В своей новой книге, автор рассказывает о детстве и юности, о том, как рождались песни, о научных экспедициях в Арктику и различные районы Мирового океана, о своих друзьях — писателях, поэтах, геологах, ученых.Это не просто мемуары — скорее, философско-лирический взгляд на мир и эпоху, попытка осмыслить недавнее прошлое, рассказать о людях, с которыми сталкивала судьба. А рассказчик Александр Городницкий великолепный, его неожиданный юмор, легкая ирония, умение подмечать детали, тонкое поэтическое восприятие окружающего делают «маленькое чудо»: мы как бы переносимся то на палубу «Крузенштерна», то на поляну Грушинского фестиваля авторской песни, оказываемся в одной компании с Юрием Визбором или Владимиром Высоцким, Натаном Эйдельманом или Давидом Самойловым.Пересказать книгу нельзя — прочитайте ее сами, и перед вами совершенно по-новому откроется человек, чьи песни знакомы с детства.Книга иллюстрирована фотографиями.

Александр Моисеевич Городницкий

Биографии и Мемуары / Документальное