МИХАЙЛОВ ДЕНЬ

Выбраться в храм святого мученика Трифона Апамийского удалось нескоро. Приезжаем с подругой и удивляемся — храм расположен прямо посреди шумного московского шоссе, и с двух сторон его огибают потоки машин. А почему так, мы узнали уже от прихожан храма.

Оказывается, раньше на этом месте был лес — Сокольники. А назывался лес Сокольниками потому, что здесь велась соколиная охота. Однажды на охоте у царя пропал его любимый сокол. И царь в гневе повелел казнить своего сокольничего боярина Трифона, если тот не отыщет царского сокола. День и ночь искал боярин сокола в лесу, плакал, молился и особо взывал о помощи к своему небесному покровителю — святому мученику Трифону. Измучился боярин, устал и задремал, присев на пенёк. А в тонком сне ему явился святой мученик Трифон и указал на ель, где сидел на ветке пропавший сокол. Обрадовался боярин, отыскав сокола, и на месте явления святого мученика Трифона воздвиг храм в его честь. Для этого храма и была написана чудотворная ныне икона мученика Трифона, где на плече у святого сидит сокол.

У чудотворной иконы мученика Трифона исцеляются, говорят, многие. Во всяком случае, когда после службы прихожане потянулись прикладываться к чудотворной иконе, то и дело слышались разговоры о том, что Павел Петрович после молебна мученику Трифону перестал носить очки, а у Ванечки, ослепшего после аварии, стало восстанавливаться зрение.

— Мне лично святой Трифон помогает от беснования, — вмешалась в разговор женщина, убиравшая в храме. — У меня муж как выпьет, так начинает всё крушить. Сын ругается, чуть не в драку лезет, а я уговариваю его: «Давай лучше молиться мученику Трифону». Сын сначала не верил, а потом убедился — только начинаем читать акафист мученику Трифону, как муж утихает, прощения просит и, как зайчик, ложится спать. Так-то он хороший, а выпьет — беда.

— А мне мученик Трифон помог с работой, — тихо сказала молодая женщина В., просившая не называть её имени.

Мы разговорились, и В. рассказала свою историю. Она окончила сценарный факультет ВГИКа в разгар перестройки и обнаружила, что не может работать в современном коммерческом кино.

— Пипл теперь хавает только обнажёнку и кровавики про бандюганов, — убеждал её знакомый продюссер.

Но В. не могла пересилить брезгливость, как не могла считать русский народ тем самым «хавающим пиплом». Она безуспешно искала другую работу, а потом поехала на совет к своему духовному отцу архимандриту Иоанну (Крестьянкину). А старец благословил её петь на клиросе в храме мученика Трифона и молиться, уповая на помощь святого. И выпускница ВГИКа влюбилась в это особое молитвенное церковное пение.

— Я всегда жалею, — рассказывала она, — что литургия кончается так быстро, будто минута пролетела, а не два часа. Надо, оказывается, уходить из храма, а не хочется уходить.

Однажды В. навестил её однокурсник, работающий теперь в рекламе и разбогатевший на ней. Посидели за столом, вспоминая талантливых ребят из ВГИКа, работающих ныне кто в бизнесе, а кто в кочегарке.

— Помнишь, как мы мечтали делать настоящее кино? — говорил однокурсник. — А теперь по телевизору одна пошлятина. У меня к тебе предложение — я готов вложить деньги в кино. Давай соберём наших ребят и попробуем снять человеческий фильм?

Так возникла небольшая киностудия, о которой, как считает В., пока рано говорить: они сняли только один православный фильм. Но условия работы здесь роскошные — делай то, о чём просит душа. А это редкость в наш век.

***

Выходим из храма с подругой, а нас нагоняет пенсионерка, тоже желающая рассказать о помощи святых:

— Святой Антипа, запомните, помогает от зубов, — наставляла она нас, — а великомученик Пантелеймон — от электричества.

— Как, как? — засмеялась подруга. — От электричества?

— А вы не смейтесь, — сказала пенсионерка. — Я из опыта говорю.

Опыт же был такой. Сломался у бабушки электросчётчик, и как теперь платить за электричество, было непонятно. Отнесла она заявку на ремонт в энергонадзор, а там пообещали прислать электрика. Месяц прошёл, другой, а электрика всё нет и нет. Старушка уже несколько раз ходила к главному начальнику энергетиков, но тот разговаривал сразу по трём телефонам и лишь нервно отмахивался: «Знаю, пришлём. Не доставайте меня!» В общем, полгода пенсионерка не платила за электричество, ужасаясь нарастающему и уже огромному долгу. Конечно, она пробовала откладывать с пенсии, но после перенесённого в ту пору инфаркта откладывать не получалось. Врач в поликлинике выписывал ей столько лекарств, что на них уходило полпенсии. Без лекарств болело сердце. А с лекарствами не получалось копить.

Переживала она из-за долгов так сильно, что однажды решила отказаться от лекарств, чтобы заплатить за электричество, и стала читать акафист великомученику Пантелеймону, умоляя его о помощи.