Миледи и притворщик

– Вы всегда такая колючая? – ненавязчиво спросил он, а в глазах уже играли искорки недовольства. – Неужели нельзя просто принять приглашение на ужин, а не устраивать демонстрацию своей независимости?

– А в чём проблема? Думаете, я не в состоянии накормить саму себя?

– Я думаю, вы просто не умеете смотреть на жизнь проще.

Проще? Ну да, конечно, знаю я эту присказку. В среде столичных фотографов, художников и прочих творческих личностей давно бытует такой ритуал: мужчина приглашает женщину в ресторан, разрешает ей заказать всё, что душа пожелает, оплачивает недешёвый заказ, а потом между делом намекает, что неплохо бы завершить столь приятный вечер в постели. И женщина, ведомая то ли вспыхнувшей симпатией, то ли чувством долга, соглашается. А если нет – может случиться безобразный скандал.

Я же скандалы не люблю, чувствовать себя зависимой не желаю и на дешёвые провокации никогда не поддаюсь. Оказаться в неоплатном сексуальном долгу мне бы тоже не хотелось. Пусть сейчас я стеснена в финансах, но обозначить перед малознакомым мужчиной рамки дозволенного всё равно должна. Я ещё не опустилась до того, чтобы отдаваться за тарелку супа.

– Лучше поговорим о работе, – предложила я. – Что мы будем делать в Сарпале? Какие задачи у фотокорреспондента? Объём работ?

– Ничего сверхъестественного, – сдержанно ответил Леонар. – Завтра мы прибудем в свободный порт Синтан, там нас ждёт встреча с губернатором восточных земель и аконийским послом. Нужно будет взять у них интервью, потом сделать репортаж о самом городе. За пару дней должны справиться. А потом мы попытаемся проехать по только что отстроенной железнодорожной ветке в столицу Чахучана Мантанг. Кстати, движение там одностороннее и вагоны делятся на мужские и женские, так что билет Макки теперь придётся обменять.

– Замечательно, – кисло прокомментировала я.

– По дороге в Мантанг посмотрим, как строят параллельные пути, сделаем большой репортаж о строителях, значении дороги в жизни местного населения, о быте близлежащих деревень. Думаю, дней через десять вернёмся на Камфуни.

– Ясно. Будут особые указания? Портрет губернатора и посла крупным планом или снимки аконийской техники на фоне чахучанских пейзажей?

– Думаю, на месте разберёмся, что к чему.

Нам принесли заказ. Черепаховый суп увлёк меня, но ненадолго. Меня мучил лишь один вопрос:

– Что из себя вообще представляет этот Чахучан? Кто там живёт, какие обычаи, религия? Что там вообще забыли наши железнодорожники?

Леонар поднял на меня глаза, даже отложил ложку, чтобы спросить:

– Живёте на Камфуни и совсем не интересуетесь новостями из сатрапии по соседству?

– Не было времени, – скрывая смущение, ответила я. – Слишком много работы.

Леонар коварно улыбнулся:

– Ну, тогда вас ждёт много сюрпризов.

Суп больше не лез в горло после таких слов. В какую историю меня втянул Макки? Куда я вообще плыву?

– Эмеран, у вас сейчас такое растерянное выражение лица, – не без удовольствия протянул Леонар.

– Лучше скажите сразу, чего мне ждать. В этом Чахучане никогда не видели аконийских женщин? Там положено закрывать лицо и не смотреть в глаза мужчинам? Там… что там вообще происходит?

– Нет, ничего подобного, – рассмеялся Леонар. – А разве на Камфуни не заплывают сарпальские рыбаки? Как они реагируют на наших полуобнажённых женщин на пляже?

– Понятия не имею, их лодки проплывают вдали от берега. Камфуни уже давно стал малонаселённым местом, а после того как его сдали в аренду, последнюю деревню переселили на соседний остров. Сарпальцев на Камфуни я никогда не видела.

– Значит, увидите их в Синтане.

– А что с политической обстановкой? Там опасно?

– В Чахучане? Смотря для кого. Сарпальцев из южных и восточных сатрапий там не жалуют, к аконийцам же относятся дружелюбно.

– Интересно, откуда такие настроения?