Миледи и притворщик

На третьей же странице я впилась глазами в фотографию знакомых мне личностей. Губернатор Керо Кафу в смокинге на официальном приёме – не узнать его было сложно. А рядом с ним в довольно нескромном вечернем платье с впечатляющим декольте сама Гилела!

Я отложила газету, пару раз моргнула, даже потёрла закрытые веки – вдруг это переутомление и мне всё это мерещится. Точно, остаточное действие настойки возбуждающих грибов.

Открыла глаза, присмотрелась к снимку – нет, глаза меня не подвели, рядом с губернатором точно стоит его красавица-жена и лучезарно улыбается. Никакого чахучанского халата, никаких длинных шпилек в волосах – она одета по аконийской моде.

Я изучила другие снимки к статье и обнаружила Гилелу на общей фотографии в окружении празднично разодетых господ и их дам.

И как это понимать? Выходит, на самом деле никто не держит Гилелу взаперти, она может свободно общаться с цветом синтанского общества? Значит, она просто обманула меня? Но зачем?

Или же всё не так просто? Может быть, губернатор относится к ней как к красивой кукле, которую приятно показать синтанскому бомонду и местной прессе, но дальше дворца он всё равно её не выпускает. Может быть, Гилела и хотела передать послание отцу раньше, но никому из тех людей на снимках довериться она не решается – они могут донести на неё губернатору. Да, пожалуй, именно так всё и обстоит.

Наконец, Леонар с переводчиком вернулись на борт, я отчётливо услышала их шаги в коридоре, а через некоторое время Рин Реншу зашёл ко мне к каюту.

– Я бы хотел просить у вас прощение за мои необдуманные слова, – смущённо заговорил он. – Мне не следовало предлагать вам продегустировать мясо…

– Я вас прощаю, и давайте уже не будем об этом, – поспешила сказать я.

– И всё же мне так неудобно.

– Пустяки, забудьте.

Я заметила, как тёмно-карий взгляд из-под очков упал на газету в моих руках, после чего Рин Реншу спросил:

– О, вы интересуетесь нашей прессой? Как вы её находите? Можно ли сравнить с аконийской, или чахучанским журналистом ещё есть куда стремиться?

– Могу только сказать, что фотоснимки выполнены на достойном уровне, – дипломатично ответила я. – Увы, в сарпальской грамматике я не сильна. Только сейчас я со стыдом поняла, что не помню, как читать на вашем языке.

– О, ничего страшного. Хотите, я прочту вам? Что вас интересует?

– Нет, не нужно, не хочу отнимать ваше время.

– Ну что вы, мне будет очень даже приятно помочь вам.

Ох уж эта придворная учтивость. Рядом с губернатором Рин Реншу усвоил её сполна. И ведь не отвяжется теперь.

– Да, знаете, я тут увидела фотографию вашего губернатора, и мне так стало интересно, о каком мероприятии идёт речь.

Я протянула толмачу газету, он быстро сориентировался в тексте и ответил:

– О, здесь написано о приёме в честь открытия этой весной в Синтане филиала Аконийского сельскохозяйственного банка.

– А кто та женщина, что стоит рядом с губернатором? – осторожно спросила я и машинально накрыла ладонью браслет под рукавом рубашки.

– Это супруга губернатора.

– Как странно, почему же она не присутствовала на интервью? Судя по фотографиям в статье, губернатор свою жену от прессы не скрывает.

Рин Реншу как-то странно на меня посмотрел, но доброжелательно ответил:

– Наверное, в тот день она была нездорова. Но вы побывали на женской половине дворца и могли там с ней встретиться.

– Но не встретилась, – изобразила я искреннее сожаления. – А было бы интересно побеседовать с женой влиятельного сарпальского политика.

– Может быть, вам повезёт в следующий раз, когда мы вернёмся с Синтан.

– Кстати, когда это наконец случится? Кажется, всё, что можно, мы в Чахучане увидели. Для серии статей материала хватит.

– Да, – задумчиво протянул Рин Реншу, потом ненадолго замолчал и радостно добавил. – Но господин Леонар сегодня услышал в деревне историю о чудесном горном храме недалеко на юге. Теперь он хочет обязательно побывать там.

– В каком ещё храме? – поражённо выдохнула я, не веря своим ушам.

– Храм бога Понгу, охранителя чахучанской земли и истиной веры, – с энтузиазмом начал рассказывать мне толмач. – Он стоит в Жатжайских горах уже больше тысячи лет. Паломники со всего восточного Чахучана посещают его круглый год. Нам надо просто доплыть до предгорной деревушки, там найти проводника и верхом на лошадях добраться до храма. Полдня туда, полдня обратно. Зато вы сможете сделать очень красивые фотографии храма и реликвий, а ваша статья пополнится интересными для ваших читателей фактами о культуре Чахучана.

Мне даже сказать было нечего. После того как радостный Рин Реншу покинул мою каюту, я поняла одно – как же я ненавижу Леонара!

Я так хотела плыть обратно, а теперь ещё этот храм! Ну, зачем он ему? Хочет эффектные снимки фасада и молельных полотнищ с оскалившимися божками? Или он нашёл повод, чтобы потянуть время и продлить дни нашей совместной командировки? С чего бы вдруг, по-моему, мы уже успели выяснить отношения. А извиниться за своё свинское поведение он мог бы и в Синтане. Там бы я простила его с большей охотой, чем в затерянном среди гор храме жуткого клыкастого божества.