Миледи и притворщик

– Нет, мертвоглазый, я толкую тебе не о каких-то зверях. Я говорю тебе о тёмных силах, что управляют кошачьей волей, о колдунах, что объединились в клан оборотней и по ночам вселяются в тела леопардов, чтобы наводить ужас на своих соплеменников и жителей приграничья. Ты никогда не видел глаза зверочеловека, не видел этот яростный блеск и нездешнюю злобу. Впрочем, мало кто видел и смог потом об этом рассказать. Я, как видишь, сумел заглянуть страху в глаза и вернуться домой живым. А вот сколько из вас вернётся, знают только боги. Молитесь им, и, может быть, они сжалятся и отведут от вас когтистую смерть.

Его речь явно произвела впечатление на слушателей. Наши стражи заметно занервничали и начали переглядываться, прислужницы тихо заохали, кто-то даже заплакал. Мне и самой стало не по себе. Только Стиан не подал виду, что впечатлён:

– Я бывал в Маримбеле, – словно между делом заметил он. – На побережье любят рассказывать предания о лесных оборотнях. Говорят, будто они собираются в стаи и рыщут в лесах в поисках жертвы. Никто этих оборотней на побережье никогда не видел, но страшные истории о них любят рассказывать непослушным детям, чтобы те не ходили в лес одни.

– Я не знаю, что говорят в Западной Маримбеле, – с нажимом произнёс вожак, – но я точно знаю, что происходит на востоке рядом с джандерской границей. И вот что, мертвоглазый, стаи леопардов-оборотней – это никакие не сказки. Я видел их воочию десять лет назад. Тогда мы с братьями отправились на охоту, пять дней выслеживали добычу, а на шестой добычей стали мы сами.

Тут предводитель головорезов сделал трагическую паузу, но вряд ли кому-то кроме его приспешников хотелось пожалеть его. Все понимали, на кого именно они отправились охотиться со своими братьями в леса соседней сатрапии.

– Сначала мы напали на след котов, – продолжил он. – Большие следы больших пятнистых котов. Вот только двигались они не на четвереньках, а шли на двух задних лапах, словно люди.

Одна из прислужниц ойкнула и тут же закрыла рот руками, а вожак продолжил нагнетать:

– Все эти дни леопарды-оборотни шли по нашему следу, то в человечьем облике, то в зверином. Они таились на высоких деревьях, в траве, за кустами. Они преследовали нас и днём и ночью, а я с братьями преследовал их, чтобы пронзить их звериные сердца, содрать шкуры, вырвать клыки и возложить их на алтарь Амаута. Но удача изменила нам. Мы попали в западню, нас загнали в ловушку, словно диких зверей. Люди с леопардовыми головами накинулись на нас со всех сторон. Их было не меньше дюжины. Они полосовали нас когтями, рвали клыками нашу плоть. Моих братьев эти звери растерзали на мелкие куски и уложили в кожаный мешок. Милостью Амаута я вырвался из лап этих зверолюдей и убил пятерых из них, но то, что я успел увидеть, до сих пор не даёт мне спокойно спать по ночам. Тот мешок был живым. Он чавкал и рычал, когда зверолюди закидывали в него останки моих братьев. Демон или ещё какая тварь из чёрной бездны живёт внутри мешка, и люди-леопарды поклоняются ей. Сначала они принесли в жертву мешку моих братьев, потом хотели засунуть туда меня, но я смог отбиться и убежать. Этот шрам, – тут он указал на следы когтей на щеке, – вот и всё, что оставили мне на память о себе маримбельские оборотни. Хотите получить на память такой же подарок – езжайте, куда собрались. Может, кому-то и посчастливится вернуться обратно живым. Например, тебе, мертвоглазый. Ты странный и неправильный. Такого как ты оборотни побоятся предлагать на ужин своему демоническому мешку.

После такого рассказа многим этой ночью было не до сна. Прислужницы в моем шатре тихо роптали, что уже не хотят никуда ехать, стражи снаружи тоже о чем-то напряжённо перешёптывались.

Наутро, когда мы снова пустились в путь в душном обозе, я спросила Стиана, что он думает об истории вожака, и он ответил: