Миледи и притворщик

Настало время осмыслить прошедший вечер. Я ударилась шеей о ступень, и у меня что-то произошло с головой. Я видела и слышала то, чего не может быть на самом деле. Да, в подвале мне всё привиделось и послышалось. Не было никакой говорящей мумии с жёлтыми глазами. И огней над монастырём тоже не было, это просто игра воображения.

А может всему виной сквозняк? В подвале подул ветерок, он и опрокинул мумию. Точно, не шевелила она ни руками, ни ногами, просто поддалась вслед за потоком воздуха, вот и упала. И хрипа тоже не было – это ветерок прошёл сквозь полуистлевшие покровы и кости и выдал тот жуткий звук. А желтые огни… Это всё моя ушибленная голова виновата, другого объяснения просто нет.

… объяснения нет, как и штатива, что я оставила в подвале, и кулька с рисом, который забыла на кухне. Ещё и кинжал остался лежать в чане…

Прекрасно, теперь из съестных запасов у меня только орехи и сушёный инжир. И стружку для костра больше нечем нарезать. Вернуться бы в тот монастырь при свете дня и забрать всё обратно… Нет, что-то не хочется. Игры воображения играми, но не вспомню я уже дорогу в то место, темно было.

Хотя ладно, кого я обманываю, вчера я пережила такой небывалый ужас, что даже под угрозой голодной смерти не вернусь за рисом в заброшенный монастырь. Привиделась мне ожившая мумия, или её просто опрокинул на пол сквозняк, но те чаши из черепов и свирель из берцовой кости были очень даже реальными. И их могли сделать только сумасшедшие фанатики. И с одним из них я чуть не столкнулась в ритуальном зале. Кстати, почему я так и не увидела его, когда сбежала из монастыря? Пока я была в подвале, он затаился в другой комнате, и мы разминулись?

Снедаемая этими вопросами я с трудом поднялась, придерживая голову руками, чтобы меньше ломило шею. Взгляд упал на траву возле моей лежанки. Из земли торчал кинжал. С рукояткой в виде трёхгрудой богини. Тот самый, что я закрыла в чане. Тот самый, что по рассказам умеет летать.

Я долго смотрела на рукоять в виде идола и не решалась взять её в руки. Что всё это значит? Откуда кинжал взялся здесь? Не мог же он и вправду прилететь вслед за мной… А ведь в том монастыре я запаниковала, как только услышала металлический лязг на кухне. Неужели это гремел не человек, а кинжал, что стал биться внутри закрытого чана, как когда-то бился в запертом ящике у бывшей владелицы? Нет, так не бывает, это неправда… Но ведь кинжал снова здесь, со мной. И он меня не зарезал в ночи, хотя, по заверениям Шэна, мог.

Я не решилась вынуть кинжал из земли, а вместо этого, превозмогая боль во всём теле, сорвала пучок пожухшей травы и повела кобылку к бурлящей реке вниз по склону, чтобы отмыть её от пота. Бедное животное, а ведь вчера возле монастыря оно тоже чего-то испугалось. Но чего? Головой она не ударялась, галлюцинации не видела, но страх испытала, именно это я и видела, когда забирала из сумки штатив перед съемкой, просто не придала этому значения.

Видимо, не зря скорпион припёк мне кожу, он снова подавал мне знак, а я не смогла его верно истолковать. Надо было не кинжал прятать, а срочно покидать страшный монастырь.

Вернувшись к импровизированному лагерю, я обнаружила кинжал всё на том же месте. Надо же, без меня он никуда не улетел. А ведь я так надеялась… Пришлось мне вынуть его из земли, почистить и вложить в ножны. Без холодного оружия одной в горах ходить нельзя. К тому же мне не призраков и магических предметов теперь нужно бояться, а голода. Придётся растягивать скудные запасы и скорее продвигаться на север. Вот только здесь север преграждает стена гор, и её придётся обойти.

Сил тащить больную ногу не было, так что, сидя верхом на кобылке, я ехала и размышляла о своём скверном положении.

Какая же я эгоистичная дрянь. Хотела вернуться домой, чтобы отомстить сначала графу Гардельскому с управляющим отеля, потом предателю и трусу Леонару. Нет, не для этого мне нужно в Фонтелис. Я должна вернуться домой ради моих родителей. Какими бы ужасными ни были наши отношения, но они уже потеряли единственного сына и наследника. Известие, что их дочь пропала без вести, убьёт их. Может, они не о моей безвременной кончине будут горевать, а о том, что так бесславно пресёкся род Бланмартелей, но им точно будет невыносимо больно и тяжко, я это знаю.

Да мне и самой уже тошно от мысли, что однажды, когда меня и моего отца не станет, король пожалует остатки герцогства какому-нибудь торгашу, поставщику королевского двора, что не скупился на скидки и подарки королеве. За что ему такие почести? Чем он заслужил право быть новым герцогом Бланшарским? Мои предки кровью полили те земли и в многочисленных феодальных войнах выстрадали право быть сподвижниками королей. Они, а не какой-то придворный подхалим.