Миледи и притворщик

– Нашел водопад, а там тихая заводь, прогревается солнцем, – объяснил он. – Вода там немного тёплая, можно искупаться.

Какая хорошая новость! Это же именно то, чего я так ждала уже который день!

Я так резво рванула в указанном направлении, что едва услышала за спиной.

– Стой, возьми щёлок.

Я обернулась и увидела, как Шанти протягивает мне увесистую склянку. В ней было налито нечто серое и пенистое.

– Что это?

– Вываренная и отстоянная зола. Для мытья.

– Как мыло? – догадалась я.

– Я давно не видел мыла. А щёлоком можно натереть кожу. И волосы сполоснуть, чтобы были чистыми. Ещё ею одежду можно постирать.

– Спасибо тебе, – улыбнулась я и снова направилась заводи.

– Только долго не купайся, – услышала я позади, – В горах опасно переохлаждаться.

Надо же, какая забота. Даже родная мать обо мне так никогда не беспокоилась. Только нянечка в глубоком детстве.

Вниз по склону я обнаружила заветную заводь и водопад. Не раздумываясь, я скинула с себя одежду и окунулась в воду с головой. Какое блаженство! Как будто тонны грязи и пота спадают с меня, и я становлюсь такой лёгкой и воздушной…

Я вспомнила о банке с таинственным щёлоком и вышла за ней обратно на берег. Меня тут же встретила пара голубых глаз и хмурая серая морда. Пёс улёгся возле моей одежды, будто решил посторожить её.

– Что смотришь? – спросила я его, осторожно протягивая руку к банке.

Пёс и ухом не повёл – похоже, он совершенно не понимает сарпальскую речь. Я уже заметила, если Шанти и говорит с ним, то только по-тромски.

– Место, – решила я поэкспериментировать и отдать псу парочку команд. – Кругом. Умри. Кушать.

Даже последнее слово совершенно не впечатлило пса. Он только скосил глаза в сторону и больше он не шевелился, пока я спешно намыливалась серым раствором, ополаскивалась и застирывала потрёпанную блузку с брюками и нижним бельём.

Укутавшись на берегу в одеяло, я кинула одежду на ветвистый куст, чтобы просохла, и взглянула на свои загорелые руки ниже линии манжет. Всё-таки в горах сила солнечного света куда интенсивнее, чем на равнине. Может я и успею просушить здесь одежду до наступления темноты.

Пока ветерок обдувал раскинувшиеся по одеялу волосы, я решила поснимать водопад, скалы, розовеющий закат. Пёс будто разделял мнение хозяина о похищении душ и недовольно отвернулся от меня, не желая позировать. Оживился он только когда по ту сторону реки показалась тощая рыжая собака с костью в зубах.

Серый пёс вскочил и предупреждающе зарычал. К рыжей товарке присоединились ещё четыре собаки, облезлые, с дикими глазами и такими же рыжими шкурами.

Гро глухо и громко гавкнул. Стая перестала бороться за единственную кость и дружно зарычала в ответ. Серый пёс снова залаял.

Я поняла, что обстановка накаляется. Ещё один раунд собачьих переговоров, и пять тощих животных кинутся в воду и переплывут на нашу сторону, чтобы устроить трёпку скандалисту.

Пришлось спешно натянуть ещё влажную одежду. Как только я застегнула на блузке последнюю из уцелевших пуговиц, лай стих. Я посмотрела на другой берег, а стая уже улепётывала прочь. Ну надо же, какой грозный у меня выискался защитник, такой голосистый и мужественный, что испугает пятерых.

– Молодец, Гро, хороший пёс, – потрепала я его по загривку.

Когда мы вернулись к костру, где Шанти уже успел сварить нам троим ужин, я переступила защитный квадрат с письменами и рассказала ему о тощих рыжих собаках, что дрались за кость. Отчего-то он уныло заключил.

– Эрхон рядом.

– Так ведь мы туда и идём. Разве нет?

– Идём, но… там нам придётся каждый миг быть начеку. Странствовать по горам и долинам, где нет людей намного приятней, чем бродить по жатжайским городам.

Всё ясно, мой спутник очень нелюдимый человек. Оно и понятно – он же вечно всеми гонимый полукровка, люди не любят его, презирают за сам факт его существования. Неудивительно, что в ответ он их попросту сторонится. А так и не скажешь, что он замкнутый. Со мной Шанти очень даже открытый и дружелюбный. Только смущённо поглядывает на меня и отводит глаза… Вот проклятье, у меня же блузка влажная и теперь через неё просвечивает всё то, что у приличной женщины просвечивать не должно.

Я ненавязчиво обхватила себя руками, будто хочу согреться, а вовсе не прикрыть грудь. Шанти ничего не сказал, просто дождался, когда я отужинаю, а потом отправился мыть посуду. Скромник. Леонар таким не был. Леонар вообще был крайне избалованным и ненадёжным типом. А Шанти другой. Он тоже хорош собой, но не пользуется этим. Или просто я для него не настолько хороша – всего лишь северная великанша с кошачьими глазами…