Милиция плачет

Над бордюром бассейна появилась голова Мосика, до смешного напомнившая уморительную, взъерошенную, любопытную обезьянку. Обезьянка заговорила человеческим голосом:

— А ты почему не побежал? Я же тебе кричал.

Я продолжал бродить по бассейну, поднимая и отряхивая от воды листки.

Мосик не унимался:

— Я же тебе русским языком кричал. Шухер. Мусор. Ты что не понял?

Я встряхнул последний мокрый рисунок, вложил его в папку и, не поворачивая к Мосику своё красное заплаканное и растёртое лицо, пробурчал:

— Теперь понял… Мусор.

6. Долгий путь домой

6.1. Руководитель практики, или Силы трения

Как Шура и обещал коменданту, в Харьков приехал руководитель нашей практики. В понедельник, собравшись в одной комнате, мы шумно рассаживались по кроватям, стульям и тумбочках пока он, нервно рассматривая свои бумаги, терпеливо ожидал, когда мы устроимся и успокоимся. Я его, конечно же, видел раньше, на кафедре, но никогда не сталкивался ни по учебе, ни по диплому. Кто-то из ребят был с ним знаком, и он радостно их приветствовал. До Нового года оставалось меньше недели, и ему было трудно сделать вид, что он рад этой командировке. Самое вероятное, что до кафедры дошла запоздалая информация о наших проблемах при заселении, и его направили разобраться на месте. Но когда это было? Мы тут уже старожилы, пора закругляться и думать об окончательном и бесповоротном возвращении на родину, в Одессу. Стараясь не напрягать связки, тихим, упавшим голосом он поставил нас в известность, что его направили в Харьков до конца практики с целью контроля выполнения заданий по дипломным работам и, самое главное, для обеспечения порядка среди студентов нашего института в дни и ночи празднования Нового года. Другими словами, делать ему здесь нечего, а сидеть на Новый год в Харькове придётся.

Не выходя уже который день из образа сына матерого контрразведчика, я решил повнимательней присмотреться к новоприбывшему товарищу «из центра». Первое впечатление самое верное. И что же? Я был поражён — более несчастного человека я давно не видел. За неделю до Нового года его посылают в командировку. Дома, судя по обручальному кольцу, его ждёт семья. Кольцо обыкновенное, толстое, какое продают в отделе для новобрачных в центральном универмаге по справке из Дворца бракосочетаний для вступающих в брак впервые. Купить другое, более оригинальное, или не хватило фантазии, или нет блата. Какое кольцо надели, такое и носит.

Разговаривая, он старается кольцо по привычке прокручивать, но оно плотно, неподвижно сидит на безымянном пальце. Поправился, видимо, совсем недавно. Защитился, получил доцента, перестал нервничать, повысил свое благосостояние, жизнь потекла спокойно в нужном направлении. Жена кормит хорошо, живут дружно и ни на какой Новый год оставаться в Харькове он не хочет.

Пока я дедуктивно исследовал прибывшего представителя кафедры, прелюдия к беседе закончилась, пошёл конкретный разговор.

— Мы уже обо всем на практике договорились, — услышал я голос Мурчика, — а в общежитии, так вообще, просят съехать на несколько праздничных дней.

— Так и есть, — подхватил Профессор, — в субботу комендант специально заходил и интересовался нашими планами.

— Бумагу только надо написать… заявление, — делая вид, что вспомнил детали разговора с комендантом, подхватил Шура.

Лицо руководителя практики разглаживалось и светлело с каждой услышанной фразой.

— Так пишите заявления, — оживился он, — я возражать не буду.

— Мы-то напишем, — с готовностью поддержал его Шура, — но, не заявления, а заявление — одно. Как сказал комендант, оно должно быть от имени руководства. Как хорошо, что вы вовремя приехали!

Улыбаясь, все доброжелательно и преданно смотрели на доцента, делая вид, что не замечают, как тот смутился, растерянно пробежал глазами по комнате и ещё быстрее заскользил пальцами по своей неподвижной обручалке.

— Без заявления нельзя, — очень рассудительно объяснял ему Профессор, — так у них тут принято. Всё в письменном виде.

— Все под контролем парткома, — почему-то решив окончательно добить руководителя практики, веско произнес Манюня.

Тяжело вздохнув и поняв, что мы с него не слезем, он достал из папки чистый лист бумаги и обреченно произнес:

— Диктуйте. Что писать? На чьё имя?

Совместными усилиями на имя коменданта общежития сотворилось замечательное по бюрократической терминологии, идеологически выдержанное заявление. Было тут и руководство ОТИХП в лице доцента такого-то, и за высокие показатели в написании дипломных работ, и ходатайствует, и гарантирует, и обязуется — всё, чем богата палитра казенных писем, содержание которых внимательно читают от начала до конца только в поисках крайних и виновных в случае ЧП.

— И закончить нужно так, — Мурчик поднял вверх указательный палец и сделал паузу, чтобы правильно произнести где-то услышанную фразу, — прошу в моей просьбе не отказать.