Милиция плачет

Стенд был озаглавлен, но оставшиеся в наличии большие белые пенопластовые буквы ничего не говорили о скрытом смысле, зашифрованном в этом военно-морском кроссворде.

— Это релейная схема, наглядно демонстрирующая принцип действия систем подводной лодки при торпедной атаке. Понятно?

— Конечно, — не моргнув глазом, ответил Миха.

— Отставить. Никаких конечно. Вам понятно?

— Так точно, товарищ капитан второго ранга, — подхватывая друг друга, хором ответили мы.

— Хорошо. Ваша задача проверить работоспособность стенда, если есть неисправности, устранить. Понятно?

— Так точно, — ответил Миха, — а как мы узнаем, что он работает так, как вам это надо?

— Внимание на стенд, — сказал капдва, указывая откуда-то появившейся в руке указкой, — стенд разделен на зоны, обозначенные римскими цифрами. Каждая зона — это отсек лодки. По команде «Товсь!», после нажатия на эту красную кнопку должен раздаться сигнал и последовательно отработать реле первой, второй и третьей зоны, о чем сигнализируют зажжённые лампочки. После того, как сигнал прекратится — срабатывают оставшиеся реле и загораются все остальные сигнальные компоненты, то есть остальные лампочки. Вам понятно?

— А команду «Товсь!» надо как-то говорить или она тоже в схеме заложена? — на полном серьезе спросил я.

Глядя на стенд с неподвластными пониманию реле и лампочками, я отдавал себе отчёт, что Михина афёра напрочь провальная: в конце дня мы с умными видом доложим, что нарушения в схеме стенда необратимы и ремонту не подлежат, после чего, недельку пощеголяв на прощанье с длинными волосами, придется идти в парикмахерскую.

— Команду «Товсь!», — так же серьезно, глядя на меня сверху вниз, пояснил офицер, — дает командир с мостика. Ваша задача — нажать на красную кнопку и обеспечить работоспособность всех систем. Все понятно?

— Еще один вопросик, — вкрадчиво спросил Миха, — а…

— Вы должны ответить на мой вопрос — «так точно» или «никак нет».

— Так точно, — подтвердил Миха, — но у меня вопросик. Как раз посередине между «так точно» и «никак нет». За недостающими запчастями, если понадобится, мы сможем съездить в город часика на два?

— Пока разбирайтесь, если что-то будет нужно, докладывайте, — отрезал офицер и ушёл, оставив нас наедине с этим чудом флотской мысли.

— Так какой у тебя план? — с тоской в голосе спросил я, закуривая и стараясь заглянуть за стенд.

— Я все придумал, слушай сюда. Во-первых, — принялся резво перечислять Миха, — мы сейчас подключим стенд, нажмем кнопку, может, он и работает. Если не заработает, тогда будет «во-вторых».

— И что такое «во-вторых»?

— Во-вторых, это у меня есть товарищ. Он в этих делах ас, мы за ним съездим, привезем, и он запустит это стенд. Если уже и он его не оживит, так это не стенд, а покойник, и тут нам ловить нечего.

— Хорошо, а «в-третьих» у тебя тоже есть?

— Есть, — скромно признался Миха. — В-третьих, когда стенд заработает, а я божусь, он заработает, мы пару проводков отсоединим и будем целый семестр его якобы восстанавливать и уезжать на целый день в город как бы за запчастями и деталями. В последний день его включим, лампочки загорятся, офицерьё будет от счастья писать кипятком и нам поставят автоматом зачет. Всё, прощай военка, на кафедре мы появляться не будем, значит, и стричься не надо. А в следующем семестре мы как спецы по автоматике и электронике ещё что-нибудь возьмем в ремонт, а там уже и лето.

Лаконичность Михиных идей и перспектива не стричься до следующей осени меня вдохновили. Я с энтузиазмом включился в реализацию программы выживания на военно-морской кафедре:

— А товарищ дома?

— Поедем, узнаем. Давай включай. Посмотрим, что к чему…

От стенда мышиным хвостиком отходил короткий провод с вызывающей страх перед силой тока разболтанной плоской чёрной вилкой. Непродолжительные поиски розетки принесли обескураживающие плоды — запрятанная за стенд, с обожженными двумя глазками отверстий, она накрепко была прикручена через деревянный рассохшийся кругляш к давно не беленной шершавой стене, и дотянуться до неё вилкой было невозможно.

Сдвинув совместными усилиями в сторону на десяток сантиметров тяжеленный стенд, Миха смело воткну вилку в розетку и, затаив дыхание, прислушался. Ничего не произошло, было тихо-тихо — слышен только цокот секундной стрелки наручных часов, отсчитывающей потерянное время.

— Ну, с Богом! — сказал Миха и шутливо добавил: — Товсь!

В соответствии с разъяснениями капдва, я уверенно нажал на большую красную кнопку.

Или у нас с Михой разные боги, и он обращался к своему, а тот его не услышал. Или один, общий, но он в это время отвлекся и не обратил внимания на приглашение поучаствовать в запуске стенда, но через мгновение стало ясно — если и есть Бог, так он нас покинул.