Миллион в лохмотьях

– Телефон? – Убрав нож, мужчина полез по карманам и вытащил смартфон Гурова.

И тут же раздался голос третьего. Он выбросил окурок и подошел вплотную к двери:

– Тихо вы! Шум какой-то. Люди, что ли, поблизости, или просто машина по проселку проехала. Замрите!

– Я развяжу ему язык, – вдруг зло зашептал первый в джинсовой безрукавке и полез в заднюю часть салона. Загромыхал канистрой, хотя его друзья шикали на него, требуя не шуметь, выволок ее к самой двери, затем потянул из-под сиденья какую-то грязную тряпку и прошипел, поднеся ее к самому лицу Гурова: – Ну, смотри! Или ты колешься, где «Александровский брегет», или я тебя живьем здесь спалю. В этой машине. Так и оставлю в наручниках на сиденье, чтобы твой скелет нашли, как в цепях. Ну, скажешь, или можно начинать?

Мужчина рывком открыл канистру, поставил ее на ступеньку и стал заправлять в горловину тряпку. Гуров смотрел на его руки и думал, как бы еще потянуть время. Пообещать отдать брегет, соврать, сказать, что он спрятан где-то в городе? Есть еще и другой выход! Когда этот недоносок зажжет тряпку, вставленную в канистру, как фитиль, дотянуться и ногой ударить по ней. Вполне может получиться. Главное, выбросить канистру из машины. А когда она полыхнет, к ней уже никто не подойдет. Лишь бы от этого жара машина не загорелась! А еще лучше, чтобы горящий бензин попал на кого-то из этих гаденышей…

Выстрела не услышал никто. Стрелять могли вообще с глушителем. Но третий из бандитов вдруг рухнул на землю на подогнувшихся ногах, как сноп. Слышно было только, как вжикнула пуля, и стук, с которым она вошла в человеческое тело. Двое других тут же поняли, в чем дело. Бандит, сидевший рядом с Гуровым и крутивший его телефон, снова выхватил нож, со щелчком выбросил лезвие, прижал его к горлу пленника и заорал на весь лес:

– Не подходить! Не подходить, или я порешу его!

Второй в джинсовой жилетке начал разъяренно материться и щелкать зажигалкой, которая никак не хотела зажигаться. Канистра у его ног опасно наклонилась. Психуя от страха, он не уследил, и бензин плеснулся на пол салона.

– Ты чего творишь? – заорал первый. – Ты нас спалишь, сука!

Гуров скорее почувствовал, чем услышал, что бандит, державший нож у его горла, убит. Его рука дернулась, лезвие чуть порезало кожу, он начал сползать с сиденья. Кажется, его тоже застрелили, но сзади, через стенку машины. Ждать больше было нельзя, и Лев, съехав по сиденью как можно ниже, насколько позволяли наручники, пристегнутые к подлокотникам ударил по канистре ногой, выбивая ее из салона. Одновременно, зажигалка все же загорелась, вспыхнула намоченная бензином тряпка и канистра полетела на траву, упав всего в полутора метрах от открытой двери минивэна.

Раздались крики, снова щелкнули выстрелы, и бандит в безрукавке повалился на землю. Гуров отчаянно замотал ногами, потому что бензин попал на его штанины, и они загорелись. Хлопнула дверь, заработал двигатель. Видимо, кто-то сообразил, что проще отогнать машину, чем тушить канистру в которой вот-вот взорвутся бензиновые пары. Взревел мотор, и Гурова кинуло на спинку сиденья, машина рывком отъехала на пару десятков метра, когда в нее запрыгнул какой-то человек с огнетушителем и стал заливать пеной ноги пристегнутого человека.

Одна нога, кажется, пострадала не так сильно, но во второй Лев чувствовал боль просто нестерпимую. Приняв с трудом горизонтальное положение в кресле, он начал крутить головой, осматриваясь, ища знакомые лица. Кто это? Полиция, оперативники Шацкого, спецназ? А может, вообще ФСБ? Они тоже охотятся за такими теневыми дельцами. Тем более что криминальные контакты у Грибова, судя по всему, простираются даже за границу. Лев не заговаривал ни с кем, ожидая, как будут разворачиваться события. В любом случае его для чего-то спасли. И те, кто спас, обязательно представятся, объяснят, кто они такие.

Человек с огнетушителем не был похож на полицейского. Хотя крепкая шея и выпуклые бицепсы вполне могли принадлежать бойцу ОМОНа. Да и другие тоже выглядели крепкими ребятами, привыкшими к таким делам. Гуров хотел было открыть рот, но тут к нему подошли, отстегнули наручники и под руки вывели из машины. Сыщику как-то не пришло в голову благодарить своих молчаливых спасителей в такой странной ситуации. Может, так и надо? Но когда его руки за спиной сцепили теми же самыми наручниками, а на голову молча натянули большой матерчатый мешок, желание благодарить мгновенно исчезло. Машина тронулась и закачалась на кочках, двинувшись по лесной дороге.

Глава 8