Миллиорк

Композиция у Пушкина – естественное хождение, шатание из угла в угол, и только смерть прекращала, проводила необходимую для рисунка черту!..

А в приведенном Терентьеве – необычность живописной компоновки!

«Мой милой лежит в больнице, В поле дерево растет!»«Пароход плывет по Волге, По стене верблюд ползет»!(частушка)

Горизонталь пароходного рейса, пересеченная вертикалью карабканья верблюда – верблюд, воткнутый в пароход!

Кажущаяся нелепость – мудрость рисунка!..

Живопись – проявитель такой композиции поэта и начертание звуков: ударяемые крученых и ты дают звуковой тык штычек в отдувающегося, как пуховик, «мяхкаво евнуха»!..

«Как памятник трезвыйПублично сплю»(Терентьев)

(Человек, не стесняющийся делать публично все!)

Памятник ложится, но сейчас же протестует и встает, потому что он «трезвый»: резкий, прямой, резво вытянутый во фронт!

И тут же – «сплю» – распластанная постель (сравни: лежа бегаю)

Перпендикуляр мигающий!

Все изображается в неприсвоенном положении и направлении: ветер дует снизу – «вой из войлочной туфли лихо радуй».

– лихо радуй и лихорадуя (лихорадочно и пр.)

«Пока не упрусь дощатой подошвойВ собственный каинный рост»(Терентьев)«Суп наголо» –

суп, выдернутый наголо!

«Красота со взломом»! –

лом, продырявливающий икону!

«Совершенно неизвестно чего пожелаетМой желудокХотя бы через пять лет

С луком растянутого бульдогаЕжаБаталион телятИли перепоротую кашу ЛилилильнюИз фисталя».(Терентьев)

Построение: растянутый бульдог (растянутый куб!), воткнутый еж (нож), марширующий баталион телят (!) и снова – каша разливная и перепоротая

«Поэзия что такое?Укража дойное молокоА корова?!!!!Слово!А бык????Язык!»(Терентьев)

Корова стоя читает газету. Ноги – четыре перпендикуляра. Бритва языка подкашивает тяжелого быка – поэзия определяется графически! (Только при разборе я заметил, что в рукописи после четвероногих слов по четыре вопросит<ельных> и восклицат<ельных> знака!)

Каждое построение протыкается, проткнуто (проклято):

«Сливки мокко модницаВисла яблоко Николай угодник»(Крученых-Терентьев)

Созвучные слова. Общность их и в построении, которое выражается одним рисунком (–₁1): поверхность сливок на тарелке, рядом – стоящие жестянки и модница Яблоня повисла – а может, река Висла или висячая – и на берегу яблоко-ня, а повыше гладильной скрижалью заушающий Никола Угодник –

– не подходи, а то выгладит!

В страхе бегут «дезертировавшие меридианы» – сухощавные поджарые спортсмены, растянутые в бесконечность (лежачие бегут)

Три названия перпендикуляра:

1) кличка «трезвый» (человек)

2) Николай Угодник (дух)

3) Дезертировавшие меридианы (вселенная) «Птица-тройка! Кто с <за> ней угонится»?!..

Наконец-то Щедрин дождался, что (мы) стали к нему перпендикулярны – смотри его «будьте перпендикулярны» (сравни: «я очень вам перпендикулярен»)…

Воткнутый под прямым углом кинжал классической трагедии не трогает современного сердца: он кажется холостым чертежом. По Аристотелю, красота доканчивалась гибелью. Акробатические выдумки старого искусства не были сами по себе достаточно интересны, почему публика верить могла в основательность танца только после сломанной шеи: это ее убеждало и восхищало!..

«Красота в погибели»«Любовь и смерть»«Философия трагедии»

Веселье достигалось привешенным черепом

«Прими сей череп, Дельвиг, онПринадлежит тебе по праву»

– Кубок – череп!

«Все, все, что гибелью грозит,Для сердца смертного таитНеизъяснимы наслажденья»(Пушкин)

Грубость вкуса, воспитанная старым искусством, требует искренности лирика и гибели в трагедии. Мы живем в варварское время, когда «дело» ставится выше «слова», а у Терентьева: «цветут какаисты Бревна смехом», воткнутая нога (кинжал) – цветет сама (интересно осуществить все это на сцене!), а что делается с продырявленным евнухом – для композитора не видно, – сажаем мудрецов на кол, устраивая громоотвод жизни

«Не упускайте случаяСказать глупость,Усыпительной пулей уноситсяВсякая пакость(Терентьев из книги «Херувимы свистят»).

Были подвижники, стали сдвижники!

«Сорок соборов на одну Лизу» –такой размах!..