Милые детки

Лорен захлопнула книгу и швырнула ее в кучу других подарков и оберточной бумаги, недоумевая, как Синди взбрело в голову, что дарить такую жуть – хорошая идея. Она с опаской открыла два других подарка, теперь уже не зная, чего и ждать, и вздохнула с облегчением, обнаружив внутри две симпатичные игрушки: рыбку и осьминога, которые начинали вибрировать, если потянуть за кольцо.

Похоже, подумала она, сегодня день странных подарков. Вернувшись на кухню, Лорен не обнаружила крысиной семьи на столешнице, но позже, когда выкидывала чайный пакетик, заметила игрушку в мусорном ведре, перевернутую вверх дном – ярлычком с подписью художника наружу. Должно быть, Патрик выкинул, перед тем как пойти наверх. Пожав плечами, Лорен плюхнула сверху чайный пакетик и закрыла крышку.

Глава 11

Харпер в очередной раз проверила телефон и, не увидев новых сообщений, сунула его обратно в ящик стола. С тех пор как Эми пообещала «быть на связи», прошло четыре дня. Харпер несколько раз порывалась написать первой, но каждый раз останавливала себя. Она понимала, что напористость обычно отталкивает, и к тому же неясно, что Эми вообще надо. Ее не разберешь. Иногда кажется, что откровенно с ней флиртует, но, с другой стороны, флиртует она со всеми подряд. Наверное, это был просто дружеский жест, и с этим не нужно ничего делать, можно вообще перестать про это думать. Тем не менее каждый раз, когда Харпер смотрела на пустой экран телефона или торопливо открывала очередное уведомление, которое на поверку оказывалось всего лишь рабочим письмом или спамом, все начиналось по новой. «Что такого, если я напишу первой? Не обязательно же это будет выглядеть так, будто я жить без нее не могу? Просто по-дружески о себе напомню. Но не выйдет ли слишком назойливо? Это был бы провал». Если выбрать неправильный тон, можно и вовсе выставить себя на посмешище. Прошлой ночью Харпер заснуть не могла, все прокручивала в голове возможные варианты идеального небрежного сообщения, а-ля «если не можешь – ничего страшного». Пару раз даже набрала что-то такое в телефоне, но в итоге все удалила.

Раздался стук в дверь. Трапп вошел в кабинет и положил на стол перед ней пластиковый конверт, который она тут же узнала. Харпер подняла голову, стараясь не встретиться с начальником взглядом, чувствуя, как от него волнами исходит раздражение. Обычно все, что она отправляла в лабораторию, возвращали лично ей, детективу, ведущему дело, а не вышестоящему офицеру, чья подпись на конверте была не более чем бюрократической галочкой. Но в этот раз конверт почему-то оказался у Траппа, а красный штамп на нем гласил: «ВЕРНУТЬ».

– Что это такое? – спросил он.

Невозмутимо улыбнувшись, Харпер взяла в руки конверт и перевернула его.

– Это? Кажется, запись с камеры видеонаблюдения, с того происшествия в больнице на прошлой неделе. Я что-то неправильно заполнила?

– Я прочел информацию на конверте, Джо. Проблема в том, что я не помню, чтобы я это подписывал.

Харпер – сама невинность – выпрямилась на стуле.

– Простите, сэр. Он был в общей стопке с другими документами, которые я просила вас подписать пару дней назад. По крайней мере, мне так кажется. Я была уверена, что там стоит ваша подпись, когда отправляла. Я что, случайно отправила его неподписанным?

– Я не говорю, что моей подписи там нет. Я говорю, что не помню, чтобы я это подписывал. А еще что если бы ты принесла мне это на подпись и я бы прочитал, что тут написано, то ответил бы: «Нет, нет и еще раз нет».

«Собственно, как я и предполагала», – подумала Харпер. Поэтому и подделала подпись. Придав своему лицу максимально озабоченное выражение, она спросила:

– У вас никогда не было проблем с памятью, сэр?

– У меня нет проблем с памятью, Джо.

– Но вы ведь подписали конверт, сэр. Вот же ваша подпись.

Трапп испытующе поглядел на Харпер, а затем взял конверт и поднес его поближе к лицу, чтобы рассмотреть.

– Возможно, я торопился и не обратил должного внимания, – сказал он, хмурясь.

– У всех бывают тяжелые дни, сэр. Вообще-то, я, кажется, отправила этот конверт в тот же день, когда нас вызвали в Келхэм, помните, было подозрение на бомбу? Так что ничего удивительного. Какая там дата стоит?

Трапп снова вгляделся в данные на конверте.

– Ну да, так и есть. Безумный день, куча всего.

Он прищурился, вздохнул, раздув ноздри, и бросил конверт обратно на стол.

– В любом случае я аннулировал эту заявку. Они вернули диск, потому что файл неправильно записан, просили другую копию. Зашел тебе сказать, чтобы не утруждалась. Нам бюджеты не позволяют тратиться на расследование происшествия, по которому даже не стали дело открывать. О чем ты вообще думала?

– Думала, это может быть важно. Пострадавшая утверждала, что кто-то проник в больницу, а я просто не хотела ничего упустить.

Трапп был бы явно не в восторге, скажи Харпер правду: что это дело не дает ей покоя, что она спать нормально не сможет, пока не докопается до истины, что она нутром чует – что-то здесь нечисто, и она могла бы выяснить что, если бы только ей дали копнуть поглубже.