Милый враг мой (СИ)

Девушка еще раз внимательно изучила обстановку. В данную минуту она находилась рядом с Бастилией в окружении восьми стражников, готовых немедленно доставить ее к месту казни по довольно широкой дороге, искусственно созданной двумя рядами гвардейцев, сдерживающих беспокойные народные массы. «Да, Альфред был прав, — мелькнуло у Селины в голове. — По пути туда я не смогла бы убежать, как ни старалась — это просто невозможно». Девушка пыталась всмотреться в лица людей, выглядывавших из-за спин королевской стражи, и понять, что они думают. Некоторые из них смотрели жалостливо, некоторые — со злобой, большинство же глядели настороженно, словно не знали, как относиться к тому, что происходит. Селина вздохнула. «Надеюсь, они не будут препятствовать задуманному нами, — подумала она. — Альфред обещал, что жертв не будет, и я очень надеюсь на это».

— Вот повозка, мадемуазель, — услышала она голос одного из стражников. Он указывал на небольшую телегу, запряженную ослом и устланную соломой. — Вам помочь, мадемуазель?

— Что? — Селина была возмущена до глубины души. — Вы действительно считаете, что я поеду на этой… этой… — она даже не могла подобрать нужных слов. — И не надейтесь!

Стражник был немало удивлен ее реакцией.

— Но, послушайте, так положено, — объяснил он, — мы всегда доставляем осужденных к месту казни таким способом.

— Может быть, вы забыли, — ледяным тоном заметила Селина, — что я — дочь герцогов де Лодвиль, в моих жилах течет кровь французских королей и я не унижусь до того, чтобы ехать в этой грязной развалюхе, запряженной ослом! Этого не будет!

Стражник опешил и удивленно пробормотал:

— Так что же вы от меня хотите? Арабского скакуна, носилки или, может быть, карету?

Среди стражников пробежал легкий смешок, они явно забавлялись ситуацией.

— Ничего подобного, — ответила девушка. — Я всего-навсего пойду пешком.

— Пешком? Но…

— Могу я хоть в последний свой путь отправиться не на осле?

— Да, мадемуазель, то есть, нет, мадемуазель.

— Как вас понимать?

— Видите ли…

— Вы боитесь, что я сбегу от вас? И вы считаете, что это возможно?

— Нет, мадемуазель. Хорошо, вы можете идти пешком. Только прошу вас, не делайте резких движений.

Селина не ответила, только громко фыркнула, что означало неуместность подобного замечания. Восемь стражников окружили ее, однако они шли на некотором удалении, а потому Селина могла видеть почти все.

Подхватив тяжелый бархат амазонки, Селина гордо расправила плечи, тряхнула локонами и решительно двинулась вперед. Ее провожали тысячи пар глаз, но девушка не поникла, не опустила голову, а продолжала идти, стараясь не думать о грозящей ей опасности. Стражники удивленно косились на нее, но девушка не удостоила их даже взглядом. На ее лице было написано, что она невиновна, и люди, мимо которых она проходила, читала это как же хорошо, как в раскрытой книге. Позади себя Селина слышала ропот одобрения, настроение масс в корне изменилось. Гордость и отрешенная невозмутимость не остались незамеченными и вселили в толпу уверенность в невиновности осужденной на казнь девушки намного лучше, чем это сделали бы слезы и мольбы, свидетельствовавшие о раскаянии в содеянном. Теперь многие были уверены, что бедную девушку оклеветали и без вины сожгут на костре. Селина заметила эту перемену, но не обольщалась: народная любовь непостоянна, все может измениться в мгновение. И она оказалась права — неожиданно из толпы послышались громкие крики:

— Ведьма! Ты сгоришь и унесешь все несчастья с собой! Ведьма! Убийца!

— Ведьма! Ведьма! — тотчас подхватили еще несколько голосов.

«Наверняка это люди, нанятые Людовиком, — подумала она. — Боже мой, как же он меня ненавидит!».

Селина продолжала идти вперед, стараясь не обращать внимания на крики, доносившиеся из толпы. Она не искала сочувствия на лицах людей, чьи взгляды жадно следили за каждым ее шагом: она знала, что невиновна, и эта мысль не давала ей упасть духом.

Вскоре процессия достигла небольшой улочки, которая заканчивалась на Гревской площади, где уже со вчерашнего дня возвышался огромный костер. Селина набрала побольше воздуха в грудь и шагнула навстречу опасности.