Мимикрия

– Я думаю, ошибочно было ожидать от сестры Саманты простоты и доверчивости, не так ли? Уж вам-то должно быть хорошо известно, что моя сестра далеко не ангел, каким ее, возможно, видели Дэвид и ее новые друзья. Я права?

Его глаза едва заметно округляются. Я замечаю, как плотно сжимается его челюсть. Мне кажется, я слышу скрежет его зубов. Но вижу только, как его губы медленно расплываются в улыбке. Не свожу с него глаз. Мне сложно понять, что будет в следующий миг. Кто знает, какие еще козыри он скрывает от нас в своей черной кожаной папке. Я не бегу вперед. Я наслаждаюсь настоящим. Сейчас преимущество на моей стороне.

– Пожалуй, вы правы, это мой прокол, – признается Джерри Морган, сужая до щелочек свои большие выразительные глаза. – Но впредь я буду осмотрительнее.

– Отлично. Всегда приятно говорить с ровней, – парирую я, чувствуя небывалую легкость.

Он встает. Вслед за ним подпрыгивает со своего места мама. Единственная эмоция, которую я могу считать с ее лица, – тревога. Она не понимает, что происходит. Тысячи вопросов кружатся в ее голове, но едва ли она решится задать их вслух. И все же, когда наши взгляды встречаются, я едва заметно мотаю головой из стороны в сторону. Молчи.

– Спасибо, что уделили мне время. Мне было приятно познакомиться с вами, Сарра. Люди верно говорят, вы очень похожи на нее. Даже несколько раз мне хотелось назвать вас ее именем, – говорит мистер Морган, убирая папку подмышку.

Тонко улыбаюсь ему в ответ. Мне не хочется нарушать эту приятную недосказанность. Пусть все будет так, как есть. Уходи уже. Уходи!

– Вот еще, не могу не спросить: какой у вас срок, если не секрет?

Перевожу взгляд на живот. Кусаю щеку изнутри. Интересный поворот.

– Около шести месяцев, – честно отвечаю я. Эту информацию легко проверить.

– То есть вы забеременели сразу после того, как это случилось? – допытывается офицер полиции. И я вижу, как в его взгляд возвращается свечение уверенности и превосходства.

– Думаю, это случилось, когда я вернулась домой.

– То есть это ребенок Двейна Вальда?

– А вот это уже наглость, – отвечаю я, поднимаясь на ноги. Смотреть на него снизу вверх выше моих сил. – Я могла бы выгнать вас, но я не стану этого делать. Вы уйдете сами. Но прежде я хочу пожелать вам удачи на предстоящих выборах. Мы с удовольствием отдадим свои голоса в поддержку преданного друга нашей семьи.

Он смотрит на меня, не скрывая изумления. Кажется, только сейчас он наконец смог меня по-настоящему разглядеть.

– Было приятно познакомиться, миссис Вальд, – говорит Морган, пятясь к выходу.

– Взаимно, – отвечаю я, чувствуя, что этим простым словом я ставлю точку не только в этом разговоре.

Я смотрю ему в спину, наблюдая за тем, как он шаг за шагом приближается к выходу. Мама семенит за ним, что-то приговаривая. Вероятно, она молится, а может быть, просто жалуется на дикую жару. В комнате душно. Мне снова нечем дышать. Хочется открыть окна настежь, но я не двигаюсь.

Жду, когда откроется входная дверь и я услышу скрип ступеней.

Жду, когда прошлое уйдет и я смогу закрыть за ним дверь.

Делаю это уже не в первый раз, но я верю, что в последний…

Глава 23

Я стараюсь больше не думать о визите Джерри Моргана. Мне хочется верить, что я остудила его пыл и жажду правды. В противном случае я все еще на линии огня. Это утомляет. Но все это будет потом. Не сегодня, не сейчас.

Надеваю к ужину единственное платье, которое мне нигде не жмет и не давит. Заплетаю волосы в косу и, коснувшись щек румянами, спускаюсь вниз.

С мамой об офицере полиции мы тоже не говорим. Совсем. И я не ловлю на себе ее косые взгляды. В мою сторону она, как и прежде, смотрит только с нежностью и заботой. Я ее любимое дитя. И я беременна. Она понимает и принимает меня такой, какая я есть. Такой, какой я стала. А может быть, и всегда была. Кто, если не мать, может пролить свет на эту историю?

Двейн, как и всегда, возвращается домой к ужину. В доме пахнет запеченным мясом и жареной картошкой, а еще свежей сдобой. Теперь я понимаю, почему в нашем детстве мама пекла каждый божий день. Когда она нервничает, ей нужно чем-то занять руки.

Я стою в дверном проеме, наблюдая за тем, как она хлопочет у плиты, раскладывая на противень новую партию булочек с джемом, когда Двейн нежно обнимает меня со спины. Холодным носом он тычется мне в шею, и от этого прикосновения у меня внутри разливается тепло.

– Во сколько ты сегодня встала? Я не разбудил тебя утром? – шепчет он мне в ухо.

От его дыхания у меня по коже бегут мурашки. Я улыбаюсь, томно прикрывая глаза. В такие моменты я, как никогда, понимаю: все было не зря. Я проделала большой путь, чтобы снова вернуться домой. Чтобы наконец обрести свое женское счастье.

– Я прочитал сегодня твой рассказ. Он потрясающий! – не без гордости в голосе сообщает мне Двейн. – «Тихоня Билли» обязательно станет бестселлером, ты не должна прятать его в стол. Я уверен, издательства будут биться за твою рукопись!

– Нет, может быть, в следующий раз я напишу для других, но эта история только для нашего малыша. Это мой ему подарок, – отвечаю я, целуя мужа в щеку.