Мимоходом

А, это мой небольшой подарок от меня – немецкий разговорник, полагаю, он Вам пригодиться.

Честно говоря, я Вам Остап Ибрагимович завидую, у Вас есть возможность посмотреть весь мир, моя участь просиживать в кабинете брюки, хотя, я к этому уже привык, Да и жена рада, что я постоянно дома, никаких командировок, никаких женских тревог.

Кстати, Остап Ибрагимович, я наслышан о Вашей близости с секретарем Ивановой. Я рекомендую Вам подыскать другой вариант. Галочка работает на Селиванова, надеюсь, его Вы его еще не забыли? Думаю, что нет, два дня общения с этим тупым подонком незабываемы.

Вот всё, что я хотел Вам сказать на дорожку в Берлин. Получите портфель, и попутного ветра в Ваши паруса!

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Дурь попёрла

Уже подходя к зданию Министерства иностранных дел, Остап обратил внимание на девушку, которая шла ему навстречу. Она, как и Остап спешила. Остап был поражен сходством незнакомки с Зосей Синицкой. Девушка увидев, как внимательно рассматривает её Остап, остановилась в недоумении, портфель был выпущен из руки. Лишь только он коснулся земли, как рука Остапа и рука девушки одновременно ухватились за ручку, нагнувшись, девушка стукнулась лбом о лоб Остапа. Встав в рост, держа в руках портфель, они дружно рассмеялись.

– В народе есть примета, когда стукаются лбами мужчина и женщина  следует, пока не появились шишки на лбу, повнимательнее присмотреться друг у другу и, возможно, сходить вместе в кино или театр. – сказал Остап.

– Я об этом слышала, но мало верю в приметы – ответила девушка.

– Давайте хоть познакомимся? Меня зовут Остап, а Вас?

– Надежда! – сказала она, и сделал шуточный реверанс.

– Я спешу на работу в этот сумрачный дом. – Остап показал пальцем на серое здание министерства.

– А я спешу на лекцию по фармакологии.

– У меня есть предложение продолжить наше знакомство после наших неотложных дел, Буду ждать Вас в 19 часов на площади Пушкина. – Остап, не ожидая ответа, быстро удалялся. Оглянувшись, он увидел, что Надежда смотрит ему вслед. Не останавливаясь, он помахал ей рукой.

Надя пришла на свидание. Сияющий Остап поднес девушке букет цветов и предложил сходить в кино, после просмотра фильма они посидели в кафе, где съели по две порции пломбира. Потом долго гуляли по ночной Москве.

Домой Остап вернулся под утро, спать не хотелось. Он лежал на кровати с открытыми глазами, и думал о превратностях судьбы: «В детстве отец постоянно выбивал из меня дурь, но я всегда знал, где достать ещё. Отрочество и юность меня не изменила, даже после тридцати я постоянно из-за этой дури, попадаю в неприятности. Пора заняться активным самоочищением. Если бы я по дури не стал бы дразнить уже выживающего из ума Кису, он бы не всадил бы в моё горло бритву, и целостность моей шеи была бы не нарушена. А поведение с Марией Агафоновной было пределом дури. Жена красавица, красивая любовница, что еще нужно для спокойной жизни. А теперь ломай голову, какую тебе подлость приготовил Корейко.»

А то, что Корейко подлец, у Остапа сомнений не было, он прекрасно понимал, что он нужен был Александру Ивановичу до определенного времени, и в уготовленной ему судьбе он не сомневался. Он не сомневался, что за миллион отобранный у Корейко, придется рано или поздно заплатить, возможно, своей жизнью. Корейко даже в общении с Остапом не мог скрыть своего триумфа над Бендером. Видно было, какое удовольствие он получал только от мысли, что в его бессловесных холуях ходит «Великий комбинатор».

На этой мысли Остап заснул.

На службу он появился одним из первых, вслед за ним в кабинет зашла Иванова:

– Ты, почему вчера не приходил, твоя киска тоскует! – сказала она.

– Не мог – занимался научными изысканиями. Я ночью сделал гениальное открытие! Все люди Земли подразделятся на три типа, у первого типа полушария головного мозга защищены черепом, у второго типа – штанами, у третьего – бюстгальтером.  Ты представительница третьего типа! – сказав это, Остап прикрыл глаза, так как ждал от Галины пощечины. Однако, ожидание было напрасным, он открыл глаза и увидел удаляющуюся к входной двери, качающую бедрами женскую фигуру. Дверь с силой хлопнула, Остап взвыл.

«Опять дурь поперла из всех естественных полостей, опыт с Мариной Агафоновной забыт, теперь эта мамзель напишет донос, что я вообще двоюродный брат Троцкого…» – он ругал себя долго. – Надо быстрее извиниться, сказать ей, что это была дурацкая шутка, или разыграть сцену ревности, в которой хамство является защитой. Все уже обратили внимания, как часто Галочка воркует с курьером Непогодиным…

Вечером, перед отъездом в Берлин, он позвонил в дверь Ивановой, дверь распахнулась. Перед ним в халате стояла Галочка. Лацканы халаты не скрывали верхнюю часть бюстгальтера. Руки, упертые в крутые бока, не предвещали Остапу прощения.

– Единственное, что я могу сделать для Вас Остап Ибрагимович, – это подарить вам оболочку моего головного мозга! – сказав это, она одним движением руки сорвала свой бюстгальтер и бросила его в лицо Остапу, добавив: «Будете тискать его по ночам!» Дверь захлопнулась.