Мимолетная страсть

— Это будет сложно, а то и вовсе невозможно, — произнес Адам. — Поскольку бальный зал все еще задрапирован простынями.

Марианна звонко чмокнула его в щеку.

— Значит, будет двойное срывание масок! До чего ты умен, мой дорогой!

Изабель покосилась на Онорию. Ту ничуть не шокировало такое откровенное проявление чувств, она была занята тем, что пожирала взглядом пару серебряных подсвечников.

— А вы что думаете, Изабель? — спросила Марианна, и все взоры обратились на нее, пригвоздив к кушетке.

— Я? — Она судорожно соображала, подыскивая правильный ответ. — Ну, я слышала, что даже сам принц-регент любит балы-маскарады.

Вряд ли Онория обвинит ее в том, что она сказала чистую правду.

— Значит, вы придете? — обрадовалась Марианна.

— Я… — Лягушка в горле, узел в животе, пристальный взгляд Блэквуда не давали ей говорить.

— Разумеется, вы придете. — Онория так ткнула ее под ребра, что Изабель едва не свалилась с кушетки. — Вы же ходили на маскарад к Эвелин Реншоу, и ничего плохого с вами не случилось.

Изабель окатила волна ледяного ужаса.

— Вы были на маскараде леди Эвелин? — спросил Блэквуд.

Ее челюсть свело судорогой, а язык прилип к зубам, Изабель просто не могла ответить. К счастью, ее спасла Онория, снова вернувшаяся к разговорам о Чарлзе.

— А леди Миранда придет на ваш маскарад, графиня? Я уверена, Чарлз будет счастлив сопроводить туда Изабель. Он обожает балы-маскарады почти так же сильно, как я, — распиналась она, не соображая, что противоречит сама себе. Изабель снова уставилась в пол.

Она не слышала ответа Марианны, не замечала никого, кроме Блэквуда, и даже не глядя на него, знала, что взор его по-прежнему устремлен на нее. Боже милостивый, а если он наконец догадался, прямо сейчас, в гостиной своей двоюродной бабушки?! В присутствии Онории!

Изабель заставила себя поднять глаза, делая вид, что смотрит на часы у него за спиной, и мысленно умоляя Блэквуда не говорить ничего лишнего, но, судя по его взгляду, он ничего не понял, просто смотрел на нее с равнодушным интересом, как на некую диковину в музее.

Ужас Изабель преобразился, сжавшись до царапающей крошки раздражения. Она не знала, то ли громко застонать, настолько тупым оказался этот человек, то ли вслух расхохотаться.

— Когда состоится бал? — спросила Онория.

Марианна немного подумала.

— Полагаю, в следующий четверг. Тетушка, можно будет позаимствовать у вас несколько человек прислуги?

Августа вздохнула:

— Полагаю, это необходимо. Но вся эта идея кажется мне плохо продуманной, и лично я присутствовать не собираюсь. Я уверена, что на этот вечер у меня уже есть приглашение.

Марианна ласково улыбнулась, не обращая внимания на ее недовольство.

— Миранде потребуется дуэнья. Вы, как обычно, нарядитесь Минервой?

Августа с такой силой поставила чашку, что деликатный фарфор задребезжал.

— Разумеется. Неужели выбрасывать превосходный костюм?

Изабель в панике сглотнула, мечтая со всех ног убежать из гостиной. Онория потребует, чтобы она пошла на бал и дала возможность Чарлзу поухаживать за Мирандой. Ей придется провести вечер в углу, глядя, как Блэквуд очаровывает очередную жертву.

Изабель вспомнила его прикосновения, навеки запечатлевшиеся на коже, и тело ее затрепетало. Изабель задрожала и в эту минуту решила, что ненавидит его.

Глава 13

— У Чарлза Мейтленда появились деньги, — сообщил Финеас Адаму, когда они остались наедине в кабинете. Гостьи Марианны поднялись наверх, в детскую, чтобы забрать юного графа Эшдауна, и Августа позволила джентльменам удалиться.

Финеас подавил раздражение. Он пришел сюда, чтобы сообщить Адаму кое-какую информацию, а не для того, чтобы распивать чаи с кошмарными родственницами Чарлза Мейтленда. Изабель Мейтленд удалось подействовать ему на нервы одним своим присутствием в комнате.

Ее платье сегодня было особенно гадким — темно-синий ужас, отороченный черной лентой и застегнутый так туго, что едва ее не задушил. Она походила на ворону, взгромоздившуюся на стильную кушетку Августы в вишнево-зеленую полоску.

И выглядела так, пока не покраснела. Легкие краски слегка преобразили ее. Финеас быстро заметил, что заставляет ее нервничать, и это доставило ему какое-то злобное удовольствие. Наверное, Изабель думает, будто она слишком хороша, чтобы находиться в одной комнате с таким распутным шалопаем, как он, что его ужасно раздражало.

— Правда? — пробормотал Адам. Он слушал вполуха, одновременно просматривая принесенное ему Финеасом письмо лорда Филиппа Реншоу своей жене. Финеас перехватил его до того, как Эвелин получила. После Адам вернет письмо ей и воспользуется полученной информацией.

Как всегда, Адам кропотливо изучал каждое слово короткой записки. Не находя себе места, Финеас подошел к залитому дождем окну и глянул на улицу. Следуя привычке, он всматривался в тротуар и в сквер перед домом в поисках подозрительных личностей, но, разумеется, никого не увидел, потому что лило как из ведра, кроме того, это Мейфэр, а не лондонские доки, и респектабельные люди в такую погоду сидят дома.

Финеас снова повернулся к Адаму.