Минус двадцать градусов по Кельвину

Сей почтенный господин уведомил нас, что мы с Люськой — «страшилы, да еще и скорбные разумом, поскольку подумать что САМ дюк Эйверли глянет на нас — безумие». Люська пискнула что — то протестующее, на что сей господин продемонстрировал свой цветник горничных. Ну, у всех свой вкус, оценил я лысины, поросячьи рыла и бородавки прекрасных дам. Но этот «цветник» более достоин называться кунсткамерой, как по мне.

Так что, прихватив выпавшую в осадок Люську под руку, я покинул территорию особняка этого господина, пока нас не изгнала «страшная красота», причем в прямом смысле этого слова.

— Эта… — несколько пришла в себя Люська через десяток минут. — Страшилы?

— Вот, — наставительно поднял я палец. — Ты любовалась тем, кто реально заслуживает звания «извращенец». А не незначительная и ерундовая любовь к дамам в специфической одежде. — веско констатировал я, развеивая перевоплощение. — Ладно, значит будет у нас полноценное проникновение. Переоденься пока, — попросил я девчонку, намораживая ледяную платформу.

— Угусь, — кивнула девчонка и скрылась в кустах.

Тоже подхватила, хмыкнул я, прикидывая, как нам дюка воевать, чтобы с этого полезного и побольше поиметь. Люська вернулась через пять минут в своем «рабочем» (чудо, а не девчонка, почти без иронии отметил я), ну и на платформе мы начали облёт особняка извращенца.

Отыскав нужное библиотечное окно не без помощи ледяной зрительной трубы, мы проникли в искомую библиотеку. Люська довольно быстро нашла искомую книгу, ну а я, чтобы не ждать канона, стал прибирать к рукам библиотечные тома, укрывая в сумку — артефакт.

— Он вор, даже законы это частично признают, — ответил я, на удивленно расширенные глаза Люськи. — Соответственно, я собираю законный трофей, — веско покивал я. — Ну, с НАШЕЙ точки зрения и вполне по закону. А у нас дома вообще нет книг, а ведь не помешают, — деловито сгребал я букинистику всяческую.

На лице Люськи боролись «это неправильно» и «книги в доме», причем последнее, очевидно победило — она кивнула и углубилась в чтение. Ну вот, не без иронии заключил я, научил девочку плохому. Впрочем, нечего всяким толстым и во всем виноватым дюкам наживаться на хвостатых нас, выдал я несколько сомнительную в частности, но абсолютно неопровержимую в целом максиму.

И тут, пол библиотеки нахер разворотило всякими посторонними герцогами. Ну реально, мешает гад, мне еще верхнюю полку обчистить надо, деловито думал я, сбрасывая ледяной дубинкой коротышку в проделанную дыру. Да и нахрена пол ломал, дурак какой — то, веско припечатал я дурака.

Тем временем дурак пробил еще одну дырку в полу, уже подальше от меня. Вскочил на стол, принял «пафосную» позу, чему явно мешала шишка от дубинки на голове, но он старался. Ну и голосом пафосного злодея начал вещать:

— Так вы пришли за Рассветом! Вэк… — выдал он увидев пустые полки.

— И за рассветом тоже, — веско покивал я, — Ну а остальное — компенсация за воровство. Заказ прошёл магию контракта, так что ты, любезный — вор по закону. Мы забираем книгу и компенсацию и мирно расходимся, — сделал я дураку шикарное предложение.

— Я здесь закон! — завизжал дурак и запустил старую пластинку. — Так вот зачем приходили эти глупые маги, за этой дурацкой книжкой. Но ваша наглость перешла все пределы! Вы посмели покуситься на моё имущество, так что вас, как и их ждет смерть! Братья — Стиратели!!! — завизжал он.

Книжные полки пафосно раздвинулись, обозначив двух пафосных типов, стоящих в пафосных позах. Ну и статуи из них, после обдачи их метастабильным льдом получились пафосные — я, как — то, вне традиций, решил не ждать их пафосного представления.

— Вэк… — поразился моей мощи и неотразимости Эйверли.

— Слу — у–ушай, а что ты говорил про убитых магов? — мило улыбнулся я, шагая к побледневшему типу. — Я‑то думал ты просто воришка, а ты разбойник и убийца.

— Я герцог, жалкий хам! Дева! — завизжал он, прыгая со стола и делая дыру в полу.

— Люси, справишься? — кивнул я на дыру в полу, после чего Люська кивнула и с помощью хлыста сиганула вниз.

Дело в том, что в этот момент пол был ОПЯТЬ пробит Девой, в облике тетки — шварценеггера. Ну реально, бардак какой, негодовал я, не пол, а сыр. Вообще, духи не вполне материальны, соответственно повреждения их «телу» истощают эфир. Есть вариант, что Дева сама удерживает призыв, тратя свой эфир, но вряд ли, прикидывал я, разряжая пару обрезов. Ну и вышибло духа в её мир, закономерно.

Ну а я последовал в дыру, сначала на первый этаж, а потом в подвал. Бардак какой, оценил я развороченный пол. Блин, этот дурак квадратный, дом такого не выдержит, констатировал я, спускаясь в канализацию.

И да, этот дюк навертел дырок и в подвале. Люська призвала духа Рака — этакого мулата — стилягу с ножницами, явно отражение её желания выглядеть красивой. Ну и вдвоем они довольно успешно гоняли дурака — тот, очевидно, просел в эфире после рассеивания Девы, да и на дыры свои дурацкие он, очевидно, тратил и её эфир, меняя на эфир заклинателя.