Минус восемнадцать

– Олрайт. Тогда я пойду сниму копию, а ты пока начинай подписывать. Я поставил галочки во всех тех местах, где требуется закорючка. – Он указал на несколько пустых строчек и достал чернильную ручку.

– Спасибо, но у меня есть своя. – Мужчина достал ручку из внутреннего кармана.

– Оки-доки. – Менеджер прошел из совещательной комнаты в копировальную, где его ждала Тувессон.

Руками в перчатках она взяла водительское удостоверение, насыпала на него порошок для выявления отпечатков пальцев и осмотрела, поднеся к лампе.

– Ничего. Здесь ничего нет.

– Нет? Но…

– Ты обратил внимание, как он брал документ? – прервала Тувессон. – Взял его в руку или зажал между пальцами?

– Понятия не имею. Надо было думать обо всем сразу.

– Ладно. Но ты, во всяком случае, дал ему ручку?

– Я попытался, но… – Менеджер сглотнул. – У него была своя.

– Черт… – Тувессон стала массировать виски.

– Я, пожалуй, пойду обратно с этой копией, а то он начнет что-то подозревать.

Тувессон кивнула и приблизила микрофон на наушниках ко рту.

– Не знаю, слышали ли вы, но мы так и не взяли у него отпечатки пальцев.

– Будем надеяться, что он оставит что-то на столе или стуле,

 – послышался голос Муландера. – Важно, чтобы он подписал бумаги.

Менеджер вернулся в совещательную комнату с водительским удостоверением и распечатанной копией. Он сразу же заметил, что ни один документ не подписан.

– Ну, вот я и вернулся. А как у нас дела? – Он отдал удостоверение обратно. – Что-то неясно?

Не выпуская ручки, мужчина поднял глаза и молча посмотрел на сотрудника банка.

51

Они бежали, словно во сне, держась за руки, всю дорогу через Большую площадь и дальше к вокзалу Кнутпунктен. У Торгового банка Александра хотела высвободиться и вырваться вперед. Но Теодор крепко держал ее – пока он чувствует руку девушки в своей, все меркнет. Заказанный столик и паром, на который они могли опоздать, внезапно потеряли значение. Пока они есть друг у друга, все наладится.

Они последними сели на паром, словно высшая сила раскатала перед ними красную ковровую дорожку. И теперь сидели по обе стороны столика на двоих с белой скатертью, живыми свечами и дорогими приборами.

Теодор никогда не был в таком красивом месте, во всяком случае, никогда сам в таких местах не расплачивался. 5 765 крон жгли ему карман, и если все пойдет по плану, они будут сидеть долго и сойдут с парома только тогда, когда у него не останется ни одного эре.

– Вы готовы сделать заказ? – спросил официант, который подкрался к ним так, что Теодор даже не успел заметить.

– Мы еще даже не посмотрели меню. Но думаю, мы начнем с двух Лонг Айленд Айс Ти. – Теодор расплылся в улыбке и провел пальцами по щетине, благодаря которой выглядел старше.

Официант посмотрел на него, будто видел насквозь его жалкие попытки и в любую секунду мог ткнуть пальцем в меню безалкогольных напитков. Но он только коротко кивнул и исчез. Опять вмешалась высшая сила и позаботилась о том, чтобы все шло по плану, подумал Теодор, когда они подняли бокалы и посмотрели друг другу в глаза.

Наконец-то они остались вдвоем. Образовали свое пространство и пробудут там остаток вечера, может быть, целую ночь, и все постороннее не будет иметь никакого значения. Дорога до Хельсингёра занимает двадцать минут. Через полчаса они отчалят обратно в Хельсингёр, а еще через час перестанут понимать, в какой стране находятся.

Его отец рассказывал об этой поездке, еще когда они сюда переехали. Он даже один раз взял с собой сына. Но только сейчас Теодор понял, какое это гениальное изобретение.

– Здесь мы бьем по-крупному. – Александра отставила бокал.

Теодор не нашелся, что сказать. Это она сказала с иронией? Что-то не похоже. Он решил, что она находится под впечатлением, и кивнул. Попробовав напиток, набрался мужества и засунул руку во внутренний карман куртки. Там лежала она – коробочка с двумя половинками сердца, где были выгравированы их имена.

Правда, вечер только начинался, но он хотел это сделать. Стихотворение, которое он так старательно сочинял, вдруг показалось ему совершенно ненужным, и он решил перейти сразу к делу.

Тео отпил еще из бокала, чтобы собраться с силами, и заметил, что, несмотря на внушительные размеры, бокал внезапно опустел. Чтобы его затея удалась, ему нужно больше. Гораздо больше. Проблема только в том, что официант его не видит, хотя он машет ему обеими руками.

Поэтому Теодор поспешил в бар и заказал еще два Лонг Ти, или как они там называются, и после нескольких чоканий и глотков, наконец, почувствовал, как давление в груди ослабло, и обстановка разрядилась. Ему даже удалось рассмешить Александру, и не по одному разу, а ведь у него нет чувства юмора.

Внезапно все пошло путем. Как по заказу к официанту вернулось зрение, и он попросил принести один из этих напитков, названия которых забыл. К тому же Александра несколько раз прижала свою ногу к его.

Просто-напросто либо теперь, либо никогда.

Не говоря ни слова, он достал коробочку и поставил ее на стол между ними.

– Это мне? – спросила она.