Минувших дней людские судьбы

«Анатолий Константинович, В. И. Маслов написал новую книгу об основателях завода. Если будет время – Ваше мнение о ней. Управляющий делами Сапожников Н. И.»

В ответной записке А. К. Астрахов писал Управляющему делами:

«т. Сапожникову Н. И. Просмотрел с интересом. Ощущение сопричастности к истории завода и МВТУ. Поддерживаю автора в идее о памятнике основателям завода. Организуйте встречу.

26.01.1999 г. А. К. Астрахов.»

Встреча состоялась. После обсуждения рукописи Анатолий Константинович высказал свою сокровенную мысль: «А знаешь, ведь скоро юбилей МВТУ! Моя мечта – собрать всех выпускников-бауманцев в городском ДК и как-то крупно обозначить это событие!»

Увы, этой мечте не суждено было сбыться… Анатолий Константинович Астрахов скончался 27 сентября 1999 г. И рукопись книги была передана новому Главе Мытищинского района Александру Ефимовичу Мурашову – преемнику А. К. Астрахова, его соратнику, от которого последовала записка непосредственно автору:

«Валентин Иванович! Было очень интересно ознакомиться. Спасибо. Прошу обращаться при необходимости.

21.01.2000 г. А. Е. Мурашов»

Так что и у рукописи своя судьба. Пришло время этой необходимости – найти деньги на публикацию первичных материалов, которые связаны с деятельностью А. В. Бари и В. Г. Шухова. И Александр Ефимович нашел спонсора, адресовав автора на фирму «Цериус», где впервые удалось познакомиться с руководителем – человеком, который понимает и ценит историю – Юрием Харитоновичем Кертановым, генеральным директором этой фирмы. Он чтит лучшие традиции российских меценатов. Его многогранная деятельность в благотворительности отмечена патриаршим орденом Святого благоверного князя Даниила Московского. Благодаря его помощи удалось опубликовать первую книгу «Отчизне посвятим» о совместной деятельности А. Бари и В. Шухова, явившуюся прологом этой книги, которая была выпущена издательством «Инженер» Союза НИО и получила одобрение на пяти международных конференциях в Москве и Белгороде (шуховские чтения), а также в Тамбове – к 100-летию Международной Нобелевской премии.

Послесловие

Когда писались эти строки, часто приходилось раскладывать фотографии 100-летней давности и внимательно вглядываться в лица героев этой книги, чтобы заново пережить их жизнь вместе с ними. Глядя на фотографии, видишь и ощущаешь их ясный ум, внутреннюю силу и значимость, волю и уверенность в себе. Именно такие люди и создавали сильный экономический потенциал России. Все, что написано в книге, – это не столько история идей науки и техники, сколько истории людей, личностей, олицетворявших эти идеи и их реализацию.

В процессе поиска исторических материалов приходилось встречаться с разными людьми и часто выслушивать неодобрительную реакцию на обнаруженные интересные факты или события давно минувших дней. Но не это огорчало (известно: сколько людей – столько и мнений), а на удивление «доброжелательный» вопрос: «А кому это надо?» Ответ напрашивается только один: «Да уж, конечно, не тому, кто задает подобный вопрос».

Иногда встречались этакие «невинные цветочки»… В 1998 году на прилавках книжного магазина «Москва», что на Тверской – напротив Моссовета, появились в продаже две книги: «Существованья ткань сквозная» Б. Пастернак и «Борис Пастернак. Биография» Е. Пастернак. Взяв обе книги, держу их в одной руке, в другой – портфель с рукописью, невольно замешкался у кассы. Слышу сзади, чуть сбоку, приглушенный женский голос с легким раздражением (так, чтобы мне было слышно): «Хм-м-м, даже и не знаю, за что Пастернаку дали Нобелевскую премию?» Расплатившись за книги, оборачиваюсь и вижу двух пожилых дам. Пытаюсь посмотреть им в глаза… замечаю, что насторожились. Выдерживаю паузу и обращаюсь (так, чтобы им было слышно): «Любезные дамы, очевидно, премию дали как раз за то, чего Вы не знаете!» …Секундное замешательство и вижу обе отвернулись, возможно устыдились. Ну, как говорится, и на том спасибо.

Запомнились и более откровенные по своей наивности «оригиналы». Если речь заходила о Пастернаке, то они думали, что это тот самый пастернак, который употребляют для солений и маринадов вместе с листьями смородины и эстрагоном. А потом спохватывались. И в изумлении спрашивали: «А кто это?» Некоторые любители прозы, желая похвастать, что вот теперь у них полное собрание этого самого, ну, как его? – A…Moero-Сибиряка. Другие восторгались, что собрали часть книг из серии «ЖЗЛ», но расшифровывали аббревиатуру, как «Жизнь занимательных людей». Или еще оригинальнее:

– Я видела у Вас книгу «Неупиваемая чаша», можно поинтересоваться?