Минувших дней людские судьбы

А. В. Бари никогда не прерывал своих деловых и творческих связей с фирмой братьев Нобель. А его встречи и беседы с Д. И. Менделеевым были полезны для всех, кто в то время занимался проблемами нефти в России.

Дети А. Бари по-своему, с детской непосредственностью, вспоминали встречи отца и Д. И. Менделеева. Евгения Александровна в своих дневниковых записках писала:

«Помню в детстве, когда мы жили в доме Промышленного музея на Мясницкой, да и потом, к нам приезжал Д. И. Менделеев. Он обычно обедал у нас, и отец предупреждал мать о его приезде. Дмитрий Иванович любил отварной рис с красным вином. Приготовить это надо было накануне. Помню, как отец подвел меня к старику с очень длинными волосами, обросшего бородой и сказал: «Вот, деточка, смотри и запомни – это самый знаменитый ученый». А старик ученый говорит мне; «А ты, девочка, запомни, что твой отец – самый замечательный человек». Я была смелая, отца я обожала, поэтому без тени смущения ответила: «А я знаю, что мой папа лучше всех». Все засмеялись, а я сконфузилась и убежала. Но про себя подумала, что уж, конечно, мой папа лучше этого длинноволосого старика».

* * *

Чаще других в доме А. В. Бари бывал Н. Е. Жуковский[89], который жил рядом, у Чистых прудов, в Гусятниковом переулке, а позднее в Мыльниковом переулке, доме № 8. В гостях у Николая Егоровича часто бывали его ученики и известные ученые. Федор Евплович Орлов – профессор механики ИМТУ и общий знакомый с А. Бари по Цюрихской школе – всегда был желанен и привечаем. Поэт-акмеист С. М. Городецкий в одном из стихотворений оставил нам память:

Там в переулочках, гдеЧистые пруды,

Где жив еще уют московский,В седые погружен грудыНаш Николай Егорович Жуковский.

Его интересовали возможности постройки первых дирижаблей в России с использованием опыта работы фирмы А. Бари в строительстве металлоконструкций. Зинаида Яковлевна удивлялась: «Что это вы все о дирижаблях так долго разговариваете?» Николай Егорович отшучивался: «Да не проблема построить, а вот боимся, что дирижабли будут якорями цепляться за грушевые деревья».

Когда А. В. Бари бывал по делам в Петербурге, его приглашал министр финансов С. Ю. Витте. Сергей Юльевич советовался с А. Бари как с крупным финансистом, опытным и преуспевающим организатором производства. В 1904–1906 годах А. Бари встречался и с В. Н. Коковцовым – министром финансов в правительстве П. А. Столыпина.

Александр Вениаминович по своим убеждениям был толстовцем, имел честь быть приглашенным к Льву Николаевичу в Ясную Поляну. Л. Толстой, в свою очередь, посещал заводы А. Бари, интересовался условиями труда рабочих. По сведениям потомков А. Бари, дружба Льва Николаевича и Александра Вениаминовича возникла не на пустом месте. А. Бари, имея американское гражданство, помог гонимой в то время в России общине духоборов выехать в Канаду, за что Лев Николаевич был весьма признателен Александру Вениаминовичу[90]

.

Из тех же воспоминаний Евгении Александровны:

«Приехал, наконец, Л. Н. Толстой. У него были знакомые из рабочих завода. Лев Николаевич хотел посмотреть на заводчика, у которого рабочие участвуют в прибылях. Он ездил на завод, разговаривал с рабочими и Александром Вениаминовичем. Приглашал приехать к нему в Ясную Поляну. Меня это страшно волновало. Я читала запрещенные статьи Л. Толстого, перевозила их на себе тайно через границу, читала с моей приятельницей – учительницей Еленой Александровной. Я тогда по-толстовски ненавидела богатство, мечтала о бедности для себя, не хотела носить нарядных платьев. Тут было и увлеченье Л. Толстым, и с детства любимое Евангелие. Сестре моей Оле очень хотелось поехать к Льву Николаевичу. Но отец был настроен взять с собой старшую дочь Анну (по старшинству)».

Поездка в Ясную Поляну по каким-то причинам не состоялась. Однако Лев Николаевич в один из последних приездов в Москву очень хотел встретиться с Александром Вениаминовичем и передал ему приглашение о желательной встрече в Хамовниках.