Мир Авиации 2000 02

Мы прибыли в Ленинград поездом и с Московского вокзала отправились на улицу Красного курсанта, дом 23, где нас сразу поместили в карантин на две недели. Уже в карантине начались подготовительные занятия в классах на самолетах и двигателях. Поскольку почти все курсанты были из деревенских и техническую подготовку имели слабую, к началу основного курса обучения требовалось нас «подтянуть». После мандатной комиссии нас зачислили в школу и распределили по ротам. В школе их было шесть, и в каждой – программа подготовки совершенно одинаковая, т.е. специализации по видам авиации еще не проводилось. Я был распределен во вторую роту. Руководил тогда школой комдив Иванов Василий Иванович.

Начались интенсивные занятия по теоретическим дисциплинам: теории полета, географии, истории авиации, авиационной медицине, математике, физике, русскому и даже английскому языку. Большое внимание уделялось практическим работам по ремонту конструкций самолета: изготовлению и замене подкосов, стрингеров,' восстановлению поврежденной обшивки крыла и фюзеляжа. Учебная нагрузка была очень велика, поэтому и прозвали школу «Теркой». Особенно трудно приходилось нам – в прошлом деревенским, и пока «городские» бегали на гулянки, мы день и ночь сидели над учебниками. Ходили пешим маршем в лагеря в поселке Лебяжьем, где проводилась стрелковая подготовка. Стреляли из винтовок по мишеням и из пулеметов по воздушным шарам, поднятым над заливом. Мне даже удалось занять общешкольное первое место по стрельбе и получить благодарность от начальника. Давали нам основы авиационной медицины, обучали оказанию первой помощи, и эти знания спасли меня много позже – в финскую войну. Знакомили курсантов с Комендантским аэродромом на Черной речке. Там стояли два ангара, несколько самолетов. Уже зимой началась практика на учебном самолете У-1. Это был лучший для своего времени самолет первоначального обучения. Хотя в пилотировании он считался строгим, зато после его освоения переход на другие типы самолетов не представлял для курсанта большой сложности. Именно на У-1 в небо впервые поднялись тысячи наших летчиков.

Моим первым инструктором был летчик Шавеко. Сначала мы с ним отрабатывали на У-1 с лыжным шасси руление по заснеженному полю. Чтобы самолет не поднялся в воздух, с его крыла снималась часть обшивки. Освоив руление, перешли к провозным полетам: выполняли несколько кругов над аэродромом, ходили к Кронштадту, отрабатывали полет по прямой, развороты, в завершение программы нас выпускали самостоятельно. Всего в школе я совершил 23 полета, все – на У-1. После окончания курса часть выпускников была направлена в Ейскую школу морской авиации, а мне и еще пятерым выдали предписание в Борисоглебскую военную летную школу.

Дмитрий Никишин. Снимок сделан после первого самостоятельного вылета. 1929 г.

Д. Никишин (в верхнем ряду справа) среди товарищей по Борисоглебской школе перед выпуском. Август 1931 г.

1930 год. Курсант 2-й Военной школы летчиков. Борисоглебск

Меня распределили в эскадрилью бомбардировщиков (командир – Чумак, комзвена – Леонтьев, летчик- инструктор – Николай Шапошников). Сначала наше обучение проходило на У-2 и на тренажерах по «методу ЦИТа» (Центрального института труда). Кабина тренажера была оборудована контактами, через которые при не скоординированном отклонении ручки управления или педалей подавался сигнал на приборы у инструктора, и тот оценивал правильность отработки команд. При помощи контакта, закрепленного на шлеме, определяли устойчивость вестибулярного аппарата. По результатам тренировок запросто могли и списать с летной работы.

Инструктор Леонтьев сильно хромал после аварии, история которой вошла в анналы школьного фольклора. Однажды зимой он проверял у курсанта технику полета со скольжением влево и вправо. Ослепленные солнцем и ярким снегом, они сместились к глубокому оврагу на краю аэродрома и упали в него. Самолет побили, а Леонтьев сломал ногу. К месту аварии на автомобиле помчался Меер и увидел выползающего из оврага инструктора, который бодро доложил: «Товарищ командир, самолет притер в овражке, лонжерон и лыжи – все в гармошку!»

Основной упор в программе обучения был сделан на пилотаж и маршрутные полеты. Теорией занимались немного, а боевого применения здесь еще не изучали. Наш отряд готовился по разработанным Вторым Управлением ВВС РККА «Летным программам и методическим указаниям к ним (самолет Р-1)». Двухместный биплан Р-1, оснащенный более мощным двигателем, по сравнению с У-1 казался уже мощной машиной.