Мир без границ

Как всегда при воспоминании о своих друзьях, Светильникова охватило чувство вины перед ними. Они, в отличие от него, не могли посетить ни полюса, ни вершины гор, ни подводные глубины, ни даже тот парк развлечений в Ленобласти, где Аркадий с Эммой впервые встретили Любима. Они вообще никуда не могли попасть, потому что умерли больше полутора веков назад. Светильников убеждал себя, что Маевские в данный момент живут в XXIII веке одновременно с ним, проживающим свою вторую половину жизни в XXV, и что это почти то же самое, как если бы они жили в другой стране, куда он по каким-то причинам не мог съездить, такие мысли не особо его утешали. В глубине души Аркадий всегда понимал, что обманывает себя.

– Извини, Дина, – вздохнул он. – Ты не обидишься, если я с вами не полечу? У меня уже есть кое-какие планы на сегодня.

– Жаль, – развела руками девушка, однако расстроенной она не выглядела – ей и самой наверняка больше хотелось провести время наедине со своим другом, а начальника они с Маратом решили позвать из вежливости. – Ну ладно… Может, в другой раз?

– В другой раз – с удовольствием, – заверил ее Светильников. – Марату привет!

– Передам, конечно, – пообещала Динара, и ее изображение сменилось темным экраном.

Аркадий глотнул кофе, выключил компьютер и отложил в сторону список экскурсий. Он вдруг понял, что с самого начала, с той минуты, как проснулся, знал, что никуда сегодня не полетит. У него имелось другое дело, которым он уже давно собирался заняться, но все время откладывал. По сравнению с ним все интересные места ничего не значили.

Быстро собравшись, он вышел из дома и запрыгнул на движущуюся дорогу. Сегодня ему казалось, что она ползет особенно медленно, и он почти все время шел по ней быстрым шагом, лишь изредка присаживаясь отдохнуть на попадающиеся по пути скамейки. Наконец из-за растущих по обеим сторонам дороги деревьев показались верхушки пяти корпусов Института хроноисследований, и Светильников чуть ли не побежал им навстречу, радуясь, что всего через несколько минут он окажется в своем кабинете.

Рабочий день давно начался, а до обеда оставалось еще много времени, так что Аркадий никого не встретил ни на входе в здание ХС, ни у лифтов, ни на своем этаже, и тоже очень обрадовался. Не то чтобы его коллег сильно удивило бы, что он явился на работу в свой выходной, но кто-нибудь мог потом зайти к нему во время перерыва, а ему совсем не хотелось отвлекаться от своих дел.

Усевшись за свой рабочий стол, включив компьютер и запустив программу просмотра прошлого, хроноспасатель на мгновение заколебался: может, все-таки вернуться домой?

Но длились его сомнения всего несколько секунд, пока программа не загрузилась и на мониторе не вспыхнула хорошо знакомая картинка с устремляющейся вниз спиралью. Все готово к просмотру прошлых веков, поздно отказываться. Аркадий устроился поудобнее на стуле и положил руки на клавиатуру…

…Эмма и Любим вышли из дома и, взявшись за руки, медленным шагом направились через заваленный сугробами мокрого снега двор. Холодный петербургский ветер дул им в лицо, и оба шли, сильно наклонившись вперед и прищуриваясь, но не переставая улыбаться.

– Наш обожаемый шеф от меня уже, кажется, бегает и скоро прятаться под столом при моем появлении начнет, – рассказывал Маевский. – Если сегодня после совещания не согласится меня выслушать, подкараулю его в обед в буфете!

– На него капкан надо ставить! – отозвалась Эмма, и ее муж с неожиданно серьезным видом кивнул:

– Мера, конечно, крайняя, но я на эту тему подумаю…

Супруги рассмеялись, но затем выражения их лиц вдруг стали мрачными.

– Давай лучше я с ним поговорю, – предложила Маевская. – Ты опять не сдержишься, голос повысишь, а он такого не любит.

– А ты думаешь, что старый хрыч к тебе прислушается? – недоверчиво нахмурился ее муж.

– По крайней мере, от меня он пока не прячется под столами, – пожала она плечами. – Но в буфете его ловить не надо. Я сама выберу момент, посмотрю, когда он в подходящее настроение придет.

– Хм, ну что же, попробуй… Только ты не говори ему, что мы вообще хотим забирать из прошлого стариков. Скажи сначала только про ленинградца, распиши, какой он замечательный человек, – пусть хрыч думает, что мы хотим спасти его одного, потому что нам его жалко. Другими стариками займемся, если первого удастся вытащить и с ним все будет нормально.

– Да знаю я, что говорить, в первый раз, что ли, так делаем?