Мир без Стругацких

– Вы же были там утром?! – Миллер указал на стену. – Вы хотите ещё?! Чтобы сожрали кого-то ещё?!

Бейти чувствовал, что ещё не очень оправился от ночного кошмара, реальность вокруг не приобрела окончательную уверенность, Бейти казалось, что это всё ещё сон.

– Я не хочу, чтобы кого-то сожрали, – ответил Кассель. – Я ничего такого не хочу. Я лишь хочу, чтобы наш опыт прошёл удачно, мы слишком долго этого ждали. Бейти, вам надо остаться.

– Я ведь не физик, – напомнил Бейти. – Я журналист…

От Касселя пахло горелым железом и канифолью, Бейти заметил ожоги на пальцах.

– «Дестер» уже над перевалом, – сказал Миллер.

– Да, конечно, вы не физик, – Кассель улыбнулся. – Но это не так уж важно. Этьен… Этьен со мной советовался. Он хочет с вами обсудить ряд вопросов.

– Кто, в конце концов, главный на Рейне?! – Миллер скрипнул зубами. – Я думал, вы!

– Заткнитесь, Миллер! – прошипел Кассель. – Я не с вами говорю!

– Они его сожрут, – напомнил Миллер. – Они пометили его. Фактически они нарисовали у него крест на лбу. Кассель, опомнитесь! Вы понимаете, на что это похоже, Кассель?!

Кассель громко дышал, руки его не могли успокоиться.

– Я, разумеется, не имею права вас даже просить, – растерянно сказал Кассель. – Вы совершенно посторонний человек, вы даже не физик, это верно. Но вы землянин. А мы здесь – форпост Земли. Вы такой же, как мы, вы один из нас…

Кассель с трудом подбирал слова, Бейти слушал.

– Рейн – это планета будущего. Мы разрабатываем не технологию мгновенной переброски материи, мы готовим приход завтрашнего дня. А рождение чего-то нового – это всегда муки…

– Кассель, прекратите, – без особой надежды попросил Миллер.

Бейти тоже почувствовал усталость и равнодушие. Над горами в конце долины поднималось и поднималось солнце.

Кассель продолжал.

– Мы надеялись, что дорога к завтрашнему дню будет солнечной, но оказалось, что она лежит через дождь. И оказалось, что он лежит через кровь. Похоже, что путь познания всегда лежит через кровь. Во времена Галилея это были благодетели с испанскими сапогами, в наши дни это снарки. Но остановить познание невозможно. Человечество есть для того, чтобы знать. Человечество есть для того, чтобы мочь. И если нам предстоит пройти через снарков, мы должны пройти через снарков.

Бейти увидел, как над горами блеснула искра, «Дестер» заходил на глиссаду.

– Здесь, на Рейне, прорастает новая космология, новое представление о мире, – говорил Кассель. – Здесь мы решаем не транспортные проблемы, мы снимаем с глаз человека шоры, надвинутые некогда Эйнштейном и Хабблом. Нет, по-другому. Мы даём человечеству новые глаза.

– А вы уверены, что человечеству понравится то, что оно увидит вашими новыми глазами? – спросил Миллер.

– А вам не кажется, Миллер, что вы заигрались в пастуха?

– Вам же не кажется, что вы заигрались в Бога.

Бейти вяло следил за их спором. Он всё ещё безнадёжно пытался стряхнуть с себя тяжесть случившегося сна, он старался не закрывать глаза, потому что перед ними возникал коридор, в котором запах земляники смешивался с запахом гнилого мяса.

– Преступно отказываться от познания, – говорил Кассель. – Это всё равно что отказываться от своей сути. Мы не можем себе этого позволить…

Бейти показалось, что Кассель пытается убедить не его, а больше себя. Что он вообще разговаривает сам с собой.

– Что вы молчите? – спросил Кассель.

– А что мне сказать?

– Не знаю. Я понимаю, наша ситуация фантасмагорична, и моё предложение… его можно назвать безобразным…

Кассель не пошевелился, Бейти показалось, что он не услышал. Они молчали. Кассель сидел на пластиковом ящике, Миллер – у стены, Бейти стоял в центре кессонного бокса.

– Может, ещё всё образуется, – совершенно фальшиво произнёс Кассель. – Я вас прошу остаться всего на три-четыре дня, не больше.

– «Дестер», – равнодушно сказал Миллер. – Через несколько минут будет здесь.

Бейти поглядел на стену. Сквозь оргалит было видно, как приблизился «Дестер», сделавшись размером со шмеля, и был похож на шмеля, и словно ворочался в воздушных потоках, блестя стальными боками.

– Очень хочется домой, – сказал вдруг Кассель. – Я там не был… уже давно… Знаете, у меня сын. Он меня спрашивал, далеко ли я улетаю. А я ему ответил, что между нами всего шаг. И я не могу сделать этот шаг уже почти семь лет. Пригласить его я тоже никак не могу…

– Кассель, примите две капсулы, – посоветовал Миллер. – Вы сегодня, кажется, пропустили.

– Две капсулы, да…

Кассель достал из кармана пробирку, вытащил пробку зубами, высыпал на ладонь сиреневые шарики, прожевал.

– Кассель, успокойтесь, – сказал Миллер. – Вам надо взять себя в руки, вы так скоро заболеете.

– Я не заболею, – сказал Кассель. – У меня железное здоровье. Я никогда в жизни не болел… Бейти, примите. Это помогает…

Кассель протянул Бейти пробирку.

– Спасибо, – сказал Бейти. – Мне не нужно.

– Бегите, Бейти, – без всякого убеждения сказал Миллер. – Не будьте дураком.

Кассель промолчал.