Мир Чаши. Дочь алхимика

«Приветствую, дорогой друг. Я не знаю, что Вам известно о недавней Северной кампании и как Вы относитесь ко мне теперь, но я все так же надеюсь хотя бы на встречу по возвращении», и пеплом: «Со всем теплом и нежностью, Жози». Отправлять письмо государственному магу с плодом Искусства Корней было явно неразумно, и потому запечатанный сургучом лист получил Фердинанд, чтобы доставить послание обычным путем, через дядюшку Феликсефонтия.

Ответ пришел быстро и был коротким и куда более сдержанным в чувствах, чем раньше: «Сведения, поступающие с Севера, противоречивы. Вас я считаю неплохим человеком, попавшим в сложные обстоятельства, который поступает так, как велят ему честь, воспитание и происхождение», но пепел сложился в слова: «Береги себя».

Шли дни, принося медленное выздоровление. Тело восстанавливалось быстро, Потоки же оказались куда строптивее. Простая магия вроде «светлячка» давалась легко и непринужденно, а все, что было сложнее, оборачивалось непредсказуемым результатом. Девушка чувствовала себя будто в кандалах — можно выполнять все обыденные дела, есть, ходить, писать, но все это с ощущением вечной несвободы, дисгармонии. Фердинанд утверждал, что это оттого, что под чудовищным потоком Силы Узор Потоков, пронизывающий тело, изменился и смешался, искажая любое более-менее сложное плетение. Это весьма было похоже на правду, но, как бы оно ни было, Жозефина прекрасно понимала, что еще легко отделалась, и не жаловалась на свою долю, тем паче что Узор тоже восстанавливался, обещая к концу зимы принять свой изначальный вид. Посему она стреляла из купленного еще в Поголье лука, вместе со своими бойцами оттачивала навыки посошного и рукопашного боя, приказав не жалеть ее больше, чем требовалось в дружеском поединке, посещала лекториумы Фердинанда, довольствуясь теорией, которой ей остро не хватало, и когда одна, а когда с дядей ездила по окрестностям, любуясь пейзажами и изучая дорожки и тропки. Когда ушан отвлекался от своих обязанностей, они все так же вели длинные интересные разговоры и иногда поднимались в небо на изогнутых крыльях Малыша, а однажды провели эксперимент с Чириком: дядин конюший сладил из ремней и пары кусков кожи нечто вроде детских качелей, и за вделанные в концы ремней кольца птах без труда поднял Жозефину и пронес ее несколько сотен шагов, кружа вокруг дома, без всякой натуги: мощь каменных птиц действительно определял не размер тела, но дух, обитающий в этом теле. Оставаясь одна, девушка взахлеб читала книги — в основном легенды, баллады и исторические тома, в изобилии водившиеся у дяди, или медитировала, обращаясь к Дане. Целительный поток богини очищал и успокаивал душу, а кроме того и приводил в гармонию взбесившийся Узор, ускоряя окончательное выздоровление.

Почти каждый день в поместье бывали гонцы, привозя и увозя письма, курсируя по большей части меж поместьем дяди, Кор Фъером и поместьем де Крисси. Жозефина, наконец оказавшаяся в безопасности, среди тех, кто любил ее, скучала по дому и тревожилась за домочадцев. Последнее письмо Мартина, с одной стороны, было весьма утешительным: он писал, что «…к счетам доступа все еще нет. Я бы сказал, госпожа, что корона сделала вид, что нас нет. К нам не заезжает ни господин сборщик налогов, ни господин Барбус, а тех ребят, что Вы оставили в поместье, вычеркнули из списков Гильдии, будто их там и не было никогда». Если же взглянуть с другой — все это было крайне похоже на то, что все процедуры, полагающиеся мятежникам, его величество провел, просто не стал гонять зазря герольдов и переводить белую ткань. Жозефина со своим обостренным чувством гармонии и справедливости всей кожей ощущала, что Натан Первый окончательно зарвался, вначале требуя то, что по решению создателя не должно ему принадлежать, а потом наказывая не истинного виновника, но его людей, в поступках своего господина (вернее, госпожи) не повинных. Следовало что-то делать, и для начала — посоветоваться со своими.

— Да съездить и забрать их сюда, — проговорила Каталин, выслушав госпожу. — Меньше чем за луну обернемся, пока снег не лег. Там, пока вас нету, они тоже не нужны, а если вдруг солдат пришлют, парни там только умереть с честью и смогут.