Мир Чаши. Дочь алхимика

— Тот перстень, что ты оставила перед Золотой сетью? Да… я вижу его отсюда. И могу ответить.

— Если вам это интересно, — склонила голову девушка.

Какое-то время хозяйка замка созерцала перстень — прямо сквозь стену, не используя никаких артефактов, не вставая и даже не шевелясь, лишь слегка склонив голову, как делает раздумывающий человек. Не изменив позы, она заговорила:

— Золотая сеть связана с основным охранительным контуром залы. Она не позволяет вносить или выносить артефакты, связанные с Корнями и несущие в себе отпечаток сущности. — Перед Жозефиной развернулся ослепительный узор связей, и бо

льшую часть сказанного дальше она поняла еще до того, как оно прозвучало. — Посему очень интересен вопрос, чем этот перстень является в действительности. Сколь я могу видеть, это алхимический перстень номер один, то есть, по старым рангам, это Ключ Ключей, первоключ… что означает одну вещь: через него можно повлиять на любой артефакт, собранный на его основе, и сделать с ним все что угодно. Таким образом, это ключ к абсолютно всей так называемой алхимии, драгоценному искусству королевского двора. Очень, очень интересная вещь, но, увы, с его защитой для нас совершенно бесполезная.

— И для меня?

Тонкие сухие губы искривились в усмешке.

— Девочка, если бы ты не владела правом, он бы тебе даже не позволил приблизиться, не говоря уж о том, чтобы прикоснуться. Ты умна, этого не отнять, но тебе остро не хватает академического знания магии, ее принципов и устройства. Впрочем, самый интересный момент этой истории — именно в том, что академическое магическое образование вряд ли поможет. Самая большая библиотека бесполезна, если ищущий не знает, где искать. Абсолютное большинство магов ненавидят Штерна за то, что он низвел искусство до ремесла, так что любой профан теперь может задешево купить алхимический талисман вместо дорогого магического, то есть — за то, что он подорвал, почти уничтожил власть магов, которая раньше была равна королевской, если не больше нее. Да, его ненавидят многие… но не я. Себастьян Штерн — это великая мистификация, как и его детище, так называемая алхимия. Он взял название у чудаков, все пытавшихся получить золото из навоза и грязи и за триста лет не добившихся ничего, а сам под этим флагом получил все.

— Мистификация?.. — переспросила Жозефина.

— Именно. Его перстень, начало начал его алхимии, является первоключом, или, еще можно сказать, мастер-артефактом, и он несет отпечаток сущности Корней, а значит, алхимия — не недомагия, но магия совершенно иного порядка, высшая магия. С земли одинаково маленькими кажутся и корабль в море, и дракон в небесах.

Девушка кивком поблагодарила за ответ, и графиня заговорила вновь:

— А вот мой вопрос. Зачем Реннан Орбо вместо того, чтобы достойно погибнуть вместе со своим родом, отказался от всего, включая имя, герб и достоинство нобле, и отправился продавать королю универсальную подмогу, которая на самом деле являет собой замаскированную магию Корней?

Этот вопрос был неожиданным, но он был из тех, что дают куда больше, чем забирают. Жозефина задумалась, собирая воедино и исследуя все, что ей известно.

— Я бы сказала, что Мать Орбо не могла не знать, где находится ее старший сын, так же как не могла не знать, что на замок готовится атака. Его должны были отозвать домой, где бы он ни находился… — тут ей вспомнился призрак, зовущий сына. — Быть может, он не успел вернуться вовремя… К сожалению, я не могу дать вам полный и точный ответ. Я слишком мало знаю и об отце, и о том времени.

— Я знавала род Орбо. Жесткие, целеустремленные, не из тех, кто прощают что бы то ни было… и я бы тоже не простила.

— Может быть, — заговорила Жозефина, — алхимические талисманы — это маяки для выхода существ Корней, путь отомстить всему миру за случившееся?

Графиня медленно кивнула, не отводя от девушки глаз.

— Я бы тоже так сделала, если б могла, но существа Корней не заключают договоров с женщинами, Призыватели и воины — всегда мужчины. Таков старинный закон, и Корни чтут его непреложно. Ветви тоже имеют свой закон, но там это воздух, которым они дышат, а внизу закон — это сталь ошейника на горле… Я восхищаюсь вашим отцом: он, несомненно, один из талантливейших магов и невероятно умный человек. Но если он действительно заключил подобный договор, то чем он заплатил?

— Но разве сама возможность выхода к Стволу, к Чаше — не плата?

— О нет, Корни не воюют с Ветвями — я полагаю, ты и сама это знаешь. Более того, люди им, по сути, тоже не особенно нужны, и для прямого выхода сюда из своих сфер и горним, и дольним существам нужен немалый повод. Впрочем, эти тонкости всегда были уделом мужчин моего рода. Мы поставляли с Корней бойцов за определенную плату, и именно этим были сильны и известны. Плату же, — тут ее взгляд чуть смягчился и словно обратился далеко вовне, — обычно вручали заказчики, хотя приходилось платить и нам — существа Корней далеко не всегда соглашаются на посредников…

— Если вы поставляли бойцов, — медленно произнесла Жозефина, — то, наверное, сможете рассказать о перевертышах.