Мир истории: Русские земли в XIII-XV веках

Андрей Ольгердович переходил Оку где-то выше, оттесняя Ягайла далеко за Калугу. Этот теперь для нас переезд через Оку под Коломной или под Серпуховом не знаменует даже переезда из Московской области. В те далекие времена за Коломной шла узкой полосой, захватывая Зарайск, Рязанская земля, а за Окой под Лопасней начиналась как бы ничейная земля: и не ордынские кочевья, и не русские поселения. Дикое поле, где хозяйничали ордынские разбойничьи шайки.

Московское войско двигалось в тишине, выставив впереди сторожу, в русском походном порядке: впереди сторожевой полк, за ним передовой полк, далее полк правой руки, затем большой полк, полк левой руки и засадный полк.

30 августа завершилась переправа через Оку, 4 сентября московское войско остановилось в урочище Березуй, неподалеку от Дона. Здесь к нему присоединились дружины Андрея и Дмитрия Ольгердовичей.

6 сентября все войско под водительством Дмитрия Ивановича подошло к Дону. Собрался военный совет из князей и воевод. Сторожа доносила, что Мамай сошел с Красивой Мечи и медленно, высылая вперед дозорных, движется к переправам через Дон при впадении в него Непрядвы. Ягайло остановился под Одоевом в двух днях пути и ждал Олега рязанского. Войско Олега рязанского стояло под своим стольным городом Переяславлем-Рязанским.

Дмитрий Иванович дал возможность выговориться подручным князьям и воеводам, хотя, как мы имеем основание полагать, заранее уже наметил, где быть сражению с Ордой, где встретить Мамая.

Летописцы, по-видимому, не очень сведущие в военном деле, довольно глухо донесли до нас некоторые соображения участников похода. Будто бы некоторые князья и воеводы предлагали ждать Мамая на левом берегу Дона, за водной преградой. Дон-де должен был стать препятствием Орде своими переправами и чтобы оставалась возможность отступления в случае неудачи в битве.

Нам представляется, что не в ожидании неудачи Дмитрий Иванович вышел встретить Мамая за Оку к Дону. При малейших сомнениях в своих силах это было бы авантюрой, но князь был совершенно лишен авантюризма в своих действиях. Законы военного искусства как раз диктовали необходимость перейти через Дон. Левый берег, сухой и открытый, с его большими просторами был удобен для фланговых обходов ордынской конницы и неудобен для действий пешей рати. Вместе с тем на другом берегу Дона лежало Куликово поле, как бы природой предназначенное для встречи Орды с ее превосходящим по численности войском.

Битва Челюбея с Пересветом. Картина В. Васнецова.

Однако, прежде чем оценить значение местности в Куликовской битве, мы должны представить, каким было Куликово поле в XIV столетии. Для этого надобно отрешиться от нынешних географических представлений. Еще стояли по берегам Дона густые дубравы. Там, где ныне необозримые поля, темнели непроходимые леса. Дон, который у впадении Непрядвы теперь можно перейти вброд, был полноводен и глубок. Сейчас Непрядву можно перепрыгнуть с разбега и перейти, не замочив колен, а она была судоходной. Ныне только весенний паводок укажет, где в давние времена пролегали русла рек Смолки, Нижнего, Среднего и Верхнего Дубиков, притоков Непрядвы.

На всем пространстве между Непрядвой и Доном мы не встретим ни одного болота. Между тем, как это установил сто лет назад известный тульский краевед Афремов, на заболоченных берегах Курцы, Смолки, Дубиков и Непрядвы еще в XVIII веке тонул всадник с лошадью. Да и само название поля — Куликово, не содержит ли указание, что было оно обширным болотом?

Мы знаем, что между Смолкой и Доном простиралась дубрава, где укрылся засадный полк.

Итак, кругом леса и болота, и только по водоразделу между Смолкой и Нижним Дубиком, на высокой гряде, было сухо.

По гряде между заболоченным верховьем Смолки и верховьем Нижнего Дубика всего лишь четыре километра. Это как бы горловина воронки. Далее, к Красному холму, притоки Дона и Непрядвы расступались. Между истоками Курцы и Нижнего Дубика поле раздвигалось до 6–8 километров. Это была как бы верхняя часть воронки.

Дмитрий, конечно, знал географию Куликова поля и вышел на него не случайно, а по давно взлелеянному замыслу. Это подтверждается и тем, что от Оки до Куликова поля нигде не сыщется столь же выгодной позиции для московского войска. Отголоски этой заранее спланированной встречи на Куликовом поле мы найдем и в «Сказании о Мамаевом побоище», где приводятся слова Дмитрия Ивановича на военном совете: «Братья и любезные друзии, веждте, яко не приидох зде Ольга смотрети, ни реки Дона стресчи, но или землю Рускую от пленения и разорения избавлю, или голову мою за всех положу, честная бо смерть есть лучши злаго живота. Лучши было не ити противу безбожных татар. Приидем убо ныне в сей день за Дон всеми и тамо или победим и вся от гибели сохраним, или положим главы своя вси за святыя церкви и за православную веру, и за братию нашу христианство».