Мир-Кольцо

Комплейн со стоном проснулся, пораженный чудовищностью своего сна. Вокруг по-прежнему было темно. Легкие были совершенно чисты, руки и ноги не болели. Он осторожно встал.

Закрывая фонарь, чтобы он давал как можно меньше света, Комплейн подошел к двери и выглянул в коридор. Повсюду перед ним расстилалась глубокая пропасть. Он осторожно выскользнул и справа нащупал в темноте ряд дверей. Светя фонарем, он увидел, что стоит на влажных Плитах. Теперь он знал, где находится. Это подтверждала и звенящая пустота в ушах. Гигант принес его туда, где находилось то, что Роффери назвал морем. Зная уже, где находится, Комплейн осторожно зажег свет. Море исчезло. Он подошел к краю колодца, в который упал Роффери, но он был пуст и почти сух. Роффери не было и следа. Стены колодца блестели, увешанные кровавыми гирляндами ржавчины. В теплом воздухе дно колодца быстро просыхало.

Комплейн повернулся и вышел из зала, следя, чтобы снова не вызвать эхо. Он направился к лагерю. Влажная почва прогибалась под его ногами. Он осторожно обошел остатки глонов предыдущего сезона и добрался до дверей лагеря.

Он громко засвистел, гадая, кто сейчас стоит в карауле: Мараппер? Вантадж? Фермур? Он думал о них почти с любовью и повторял в душе старую поговорку Кабин: “Лучше дьявол известный, чем неизвестный”. Сигнал его остался без ответа. Комплейн вошел в комнату, но она была пуста. Все ушли, и он остался один в Бездорожьях…

Комплейн потерял голову. Он испытал уже слишком много: Гиганты, крысы, кролики — это он еще мог вынести, но не страшное одиночество Бездорожий. Он Метался по комнате, пиная потрескавшийся пол и ругаясь, потом выбежал в коридор и, воя, начал продираться сквозь заросли.

Чье-то тело обрушилось на него сзади, и Комплейн рухнул наземь, отчаянно сопротивляясь. Чья-то рука энергично закрыла ему рот.

— Перестань орать, идиот! — рявкнул ему в ухо чей-то голос.

Он перестал вырываться — в слабом свете, падающем на него, он увидел склоняющиеся над ним три фигуры.

— Я… я думал, что потерял вас, — сказал он и вдруг заплакал. Плечи его дрожали, а по щекам текли слезы.

Мараппер закатил ему звонкую пощечину.

4

Путешествие продолжалось. Они яростно корчевали глоны и брели вперед, осторожно преодолевая темные участки, где не горел свет и не было глонов. Они пересекали полностью разоренные районы, где двери были повыломаны, а в коридорах лежали груды разбитых предметов. Все живые существа, которых они встречали, были боязливы и по возможности избегали встреч. Впрочем, их и было-то немного — какой-то дикий козел-отшельник и жалостные группки полулюдей, которые, едва Вантадж хлопнул в ладони, в страхе убежали. Таковы были Бездорожья, и в их пустоте чувствовались столетия молчания. Совершенно забытые Кабины остались где-то далеко за ними; они забыли даже о своей туманной цели, ибо действительность, постоянно подвергая испытаниям их выносливость, требовала полной концентрации их внимания.

Обнаружение дополнительных соединений между палубами, даже с помощью плана Мараппера, не всегда давалось легко. Колодцы лифтов часто были заблокированы, а уровни кончались тупиками. Однако они непрерывно шли вперед, миновали палубы пятидесятые, потом сороковые и, наконец, на восьмую явь после выхода из Кабин, достигли Палубы 29.

К этому времени Комплейн начал верить в теорию корабля. Смена его убеждений произошла незаметно, однако была основательна, и важную роль в этом сыграли разумные крысы. Когда Комплейн рассказывал товарищам о похищении его Гигантами, он обошел стороной инцидент с крысами. Инстинктивно он чувствовал, что элемент фантастики ослабит впечатление и вызовет недоверие как у Мараппера, так и у Вантаджа. И все же мысленно он то и дело обращался к этим пугающим созданиям. При этом он заметил огромное сходство между крысами и людьми, выражающееся в их плохом отношении к другим существам, в данном случае кролику. Крысы выжили там, где это было возможно, совершенно не задумываясь над своим окружением. До сих пор и с людьми было точно так же.

Мараппер внимательно выслушал рассказ о Гигантах, однако комментировать его не стал.

— Они знают, где находится капитан? — спросил он. Его интересовали главным образом подробности, касающиеся разговоров Гигантов, и он повторял имена “Кюртисс” и “Рэндолл” так, словно произносил проклятия.

— Кто был тот Малый Пес, к которому они отправились для разговора? — спросил он.

— Я думаю, что это было какое-то имя, а не настоящий малый пес.

— Имя чего?

— Не знаю. Я же говорил тебе, что был почти без сознания.

Чем больше он об этом думал, тем менее ясным становилось для него содержание подслушанной беседы. Даже тогда, когда он все это переживал, оно настолько выходило за рамки его опыта, что он не сумел ничего понять.

— Ты думаешь, что это было имя какого-то Гиганта или название предмета? — настаивал священник, дергая его за ухо, как будто желая таким образом вытрясти из него все факты.

— Не знаю, Мараппер, не помню. Мне кажется, они собирались разговаривать с каким-то “малым псом”.