Читаем Мир круженья полностью

– Ну ты наивная, – фыркнула Даша, – а кто на это всё заработает? На поддержание дома, бензин, солярку, запчасти… деньги нужны. Да и кем бы я там была? Загнанной лошадью, на которой все бы ездили. А здесь я сама себе хозяйка, надоело работать, взяла отгулы, да и поехала, куда захотела. Никто на голове не сидит, не командует, не контролирует. А домой приеду – у всех праздник. И перестань нам выкать.


Оказалось, что почти у всех были большие частные дома с приусадебными участками, или две-три квартиры, машины, мужья…. Только Тоня была вдовой и работала заграницей, чтобы её сыновья могли получить высшее образование.


Время текло и у Тамары появилось странное ощущение, что ничего другого, кроме этой квартиры, города, работы… в её жизни и не было. Постепенно она перезнакомилась со всеми соседками и многое узнала о них, чему способствовали посиделки с алкоголем. Как в переводах Самуила Маршака:


Для пьянства есть такие поводы:

Поминки, праздник, встреча, проводы,

Крестины, свадьба и развод,

Мороз, охота, Новый год,

Выздоровленье, новоселье,

Печаль, раскаянье, веселье,

Успех, награда, новый чин

И просто пьянство – без причин!


Впрочем, самой частой причиной были дни рождений и приход знакомых мужиков с бутылкой. Во время одного такого посещения, когда Полина с мужчиной ушли в свободную комнату, Алёна неожиданно расплакалась: «Девочки, а я ведь в тюрьме сидела. Ну не совсем в тюрьме, в предвариловке».

– Чего ж ты нам не позвонила?

– Стыдно было. Да и что бы вы сделали?

– А твой Фред?

– Так он меня и посадил.

– Как это? Он так ухаживал! Ты и про нас забыла после свадьбы.

– Не забыла. Он заставил меня бросить работу, запретил с вами общаться, забрал телефон, не выпускал из дома, а сам гулял, пил, издевался, а потом начал избивать. Его друг помог мне сбежать. А Фред позвонил в полицию, что я его обокрала.


Женщины ещё долго успокаивали Алёну и обсуждали, что из всего этого может быть дальше и как ей помочь. Заснуть в эту ночь Тамара так и не смогла. Она вспоминала рассказы других соседок. Надю, дама, у которой она убирала квартиру, обвинила, что, разбив статуэтку, Надежда ничего ей не сказала. Хорошо, что Надя убиралась в нескольких квартирах этой семьи и вспомнила, что в одной из них видела нечто подобное. Тогда дама начала жаловаться, что родственники тайком забирают у неё вещи. У Кати вычли из оплаты за сломанный выключатель, а потом оказалось, что там просто перегорела лампочка. У всех женщин из этой квартиры, в загашнике памяти, были десятки подобных историй, иногда смешных, чаще печальных, учитывая, что бывало и в самом деле, что-то билось или ломалось.


Почти каждую неделю Тамара ходила убираться к Роману и поначалу, как он ни настаивал, денег не брала, оставляя их на столе или в шкафу. Постепенно их беседы становились осмысленнее. Она изучала язык по необходимости, он – из интереса. Тамара долго смеялась, когда узнала насколько можно ошибаться в человеке. Она не понимала почему её спаситель живёт в нищете, при богатой дочери. Оказалось, что трёхэтажный особняк, в пристройке к которому он жил, принадлежал Роману. В доме обитали его дети, внуки и правнуки. Всего у Романа было пятеро детей и несмотря на то, что двое жили и работали заграницей, а один недавно приобрёл коттедж, площадей всё равно не хватало. Земля дорогая. Поэтому и решили достраиваться вверх, для чего освободили третий этаж, устроив временное жильё в гараже и хозяйственной пристройке.


Тамара несколько лет никуда не ездила, экономила на чём могла и отправляла дочери деньги. Но жизнь в условиях перманентного праздника всё больше утомляла, а встречи соседок с разными мужиками напрягали, не столько с точки зрения морали, сколько – гигиены мест общего пользования. Тамара позвонила дочери:

– Милушка, ты уже присмотрела для меня однокомнатную квартиру?

– Мама, – замялась дочь, – извини, на квартиру нет денег.

– Как нет?! Я же перезванивала тебе, и ты каждый раз подтверждала, что получила.

– Мы купили внедорожник. Петя сказал, что сейчас нам это важнее. И детей в отпуск повезти будет на чём, да и ему на работу добираться.

– Окей, – у Тамары пересохло горло от наглости зятя и поступка дочери, – тогда я возвращаюсь и буду жить в своей комнате.

– Мама, а как же Костик с Валерой? Не выгонишь же ты их на улицу?

– На улицу я выгоню вас! – Тамара закрыла телефон и разрыдалась не в силах осмыслить случившееся.


Болотный роман

(Дружеский шарж к сериалу «След»)


– К нам обратился Царь Некоторого царства с просьбой оказать содействие в поиске пропавшей невестки! – Галина Николаевна Рогозина, глава федеральной экспертной службы, полковник, доктор медицинских наук, нажала кнопку пульта. – Внимание на экран!


Сидя за пиршественным столом, Василиса Премудрая всё, что недопивала, выливала в левый рукав, а в правый – собирала мясные кости. Танцуя она помахала рукавами и присутствующие увидели озеро и белых лебедей. На исходе пира, царевича Ивана никто не видел. Больше выяснить у свидетелей ничего не удалось. Все материалы отправлены в лабораторию ФЭС.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Собрание сочинений
Собрание сочинений

Херасков (Михаил Матвеевич) — писатель. Происходил из валахской семьи, выселившейся в Россию при Петре I; родился 25 октября 1733 г. в городе Переяславле, Полтавской губернии. Учился в сухопутном шляхетском корпусе. Еще кадетом Х. начал под руководством Сумарокова, писать статьи, которые потом печатались в "Ежемесячных Сочинениях". Служил сначала в Ингерманландском полку, потом в коммерц-коллегии, а в 1755 г. был зачислен в штат Московского университета и заведовал типографией университета. С 1756 г. начал помещать свои труды в "Ежемесячных Сочинениях". В 1757 г. Х. напечатал поэму "Плоды наук", в 1758 г. — трагедию "Венецианская монахиня". С 1760 г. в течение 3 лет издавал вместе с И.Ф. Богдановичем журнал "Полезное Увеселение". В 1761 г. Х. издал поэму "Храм Славы" и поставил на московскую сцену героическую поэму "Безбожник". В 1762 г. написал оду на коронацию Екатерины II и был приглашен вместе с Сумароковым и Волковым для устройства уличного маскарада "Торжествующая Минерва". В 1763 г. назначен директором университета в Москве. В том же году он издавал в Москве журналы "Невинное Развлечение" и "Свободные Часы". В 1764 г. Х. напечатал две книги басней, в 1765 г. — трагедию "Мартезия и Фалестра", в 1767 г. — "Новые философические песни", в 1768 г. — повесть "Нума Помпилий". В 1770 г. Х. был назначен вице-президентом берг-коллегии и переехал в Петербург. С 1770 по 1775 гг. он написал трагедию "Селим и Селима", комедию "Ненавистник", поэму "Чесменский бой", драмы "Друг несчастных" и "Гонимые", трагедию "Борислав" и мелодраму "Милана". В 1778 г. Х. назначен был вторым куратором Московского университета. В этом звании он отдал Новикову университетскую типографию, чем дал ему возможность развить свою издательскую деятельность, и основал (в 1779 г.) московский благородный пансион. В 1779 г. Х. издал "Россиаду", над которой работал с 1771 г. Предполагают, что в том же году он вступил в масонскую ложу и начал новую большую поэму "Владимир возрожденный", напечатанную в 1785 г. В 1779 г. Х. выпустил в свет первое издание собрания своих сочинений. Позднейшие его произведения: пролог с хорами "Счастливая Россия" (1787), повесть "Кадм и Гармония" (1789), "Ода на присоединение к Российской империи от Польши областей" (1793), повесть "Палидор сын Кадма и Гармонии" (1794), поэма "Пилигримы" (1795), трагедия "Освобожденная Москва" (1796), поэма "Царь, или Спасенный Новгород", поэма "Бахариана" (1803), трагедия "Вожделенная Россия". В 1802 г. Х. в чине действительного тайного советника за преобразование университета вышел в отставку. Умер в Москве 27 сентября 1807 г. Х. был последним типичным представителем псевдоклассической школы. Поэтическое дарование его было невелико; его больше "почитали", чем читали. Современники наиболее ценили его поэмы "Россиада" и "Владимир". Характерная черта его произведений — серьезность содержания. Масонским влияниям у него уже предшествовал интерес к вопросам нравственности и просвещения; по вступлении в ложу интерес этот приобрел новую пищу. Х. был близок с Новиковым, Шварцем и дружеским обществом. В доме Х. собирались все, кто имел стремление к просвещению и литературе, в особенности литературная молодежь; в конце своей жизни он поддерживал только что выступавших Жуковского и Тургенева. Хорошую память оставил Х. и как создатель московского благородного пансиона. Последнее собрание сочинений Х. вышло в Москве в 1807–1812 гг. См. Венгеров "Русская поэзия", где перепечатана биография Х., составленная Хмыровым, и указана литература предмета; А.Н. Пыпин, IV том "Истории русской литературы". Н. К

Анатолий Алинин , братья Гримм , Джером Дэвид Сэлинджер , Е. Голдева , Макс Руфус

Публицистика / Поэзия / Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Современная проза
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Поэзия / Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия