Мир Маньяка

– В позе человека была неестественность… – парень продолжил более уверенно.

«Конечно, он ведь был мёртвый…», – подумал Ву, но вслух ничего не сказал.

– Было такое ощущение, что эту позу ему придали нарочно, лежит и подмигивает. Как бы говорит: «Ничего, брат, это не конец…». Но это же глупость? Просто показалось? – снова оробел парень.

– Дима – художник, – девушка погладила парня. – И воображение у него сильно развито.

– И понимание языка тела, – добавил Ву очень тихо. – Спасибо, вы очень помогли. Подойдите вон к тому мужчине, и он отпустит вас, – и крикнул Коту. – Майор, отпусти ребят, они закоченели уже.

– Слушаюсь! – шутливо сказал Кот и подошёл к Ву. – Что скажешь?

– Это сто процентов он. Сомнений нет. Тот самый Бегокол.

– И всё? Больше мыслей нет?

– Ты знаешь, есть мысли, но пока они глупые и требуют шлифовки.

– А улыбка? Ничего не напоминает тебе? – Кот терпеливо ждал ответа.

– Давай потом. Последние дни непростые выдались, даже для меня. Очень хочется расслабиться и не алкоголем, а попариться по-настоящему и умные мысли послушать.

– Кто О позвонит насчёт баньки?

– Такое впечатление, что ты его боишься!

– Иногда побаиваюсь.

– Ну, иногда – и я. Хорошо, позвоню. А сейчас – я домой.

Кирилл внимательно наблюдал за их разговором. На ВДНХ он попал, следуя за Николаем Усовым, убийствами которого он «питался» последнее время. Именно питался, поскольку они нужны ему были почти как еда. И даже нужнее.

Хотя его «поводырь» – так он называл тех, за кем следовал – не убивал на своих пробежках в Ботаническом саду, но на всякий случай Кирилл следовал за ним и там.

Вдруг он встретит какую-нибудь знаменитость?

И убьёт её.

И хотя всё случилось наоборот, всё же Кирилл получил то, что хотел – Николай никого не убил в тот день, просто убили его. Когда он пролезал в прорешину в заборе. Неожиданно и быстро. И что главное – абсолютно спокойно, а это означало только одно: Кирилл получил нового поводыря, взамен старого, причём – одномоментно.

А этот новый…

Он даже был симпатичней прежнего. Гибкость, точность движений, ясный и спокойный взгляд – всё это предвещало много новых и интересных…

Убийств.

Причём – однозначно много, потому что поймать его будет сложно, а может быть – и невозможно.

Он вспомнил произошедшее…

– Попался! – сказал он радостно и по-доброму, как старому другу, осторожно выглядывая из-за дерева. – Теперь я – твоя тень!

Когда всё закончилось – а произошло это очень быстро – Кирилл подошёл к телу. Вокруг никого не было.

– Надо передать «новому» поводырю привет. Пусть знает, что он – не один, и я всё знаю о нём… – на минуту задумавшись, он посмотрел вокруг, как смотрит художник на чистое полотно холста, и придал телу положение человека, улыбающегося и подмигивающего всем к нему подходящим.

Жутко и не смешно…

Получалось именно так, ведь он это делал уже не раз.

После этого достал из кармана старенький кнопочный телефон и набрал номер:

– Полиция, тут человек лежит, по-моему – мёртвый. Где лежит? А, забудьте! Кто говорит? Я же сказал – забудьте. И с Новым годом! – он выключил телефон. – Пожалуй, не буду сообщать, – и счастливо засмеялся.

Глава 33. Настоящая русская баня[66]

К Юрию Мефодьевичу Сенцову майор и режиссёр ездили стабильно. Чтобы поговорить. Учитель, психотерапевт, друг и просто хороший человек в одном флаконе. Вот кем он был для них. Хотя и непростой порой, да и не стали бы они прислушиваться к простаку.

Чаще всего они называли его просто – О.

Почему О?

Прозвища, клички, погремухи даются разные, но задача у них одна – несколькими словами рассказать о человеке многое. Пусть и гротескный, но создающий образ мудрого Учителя Мастер Йода. Интересный персонаж ассоциировался с Учителем, мудрость которого была просто безгранична. Привычка сокращать, и Йода превратился в Йо, какое-то сильно американо-реперское слово, которое почти сразу трансформировалось в Ой, ведь он действительно был «ой! какой!». Но не всегда ведь! И осталось просто О, что-то бесконечное, как змея, кусающая свой хвост, и ещё напоминающее звук Ом.

Жил их друг за городом, рядом с лесом, если не сказать – в лесу. А рядом была вода, большая вода.

Его дети уже давно выросли и разлетелись по свету. Поэтому вместе с О жила только его жена – молодая, стройная девушка с характером. Относился он к ней как к непослушной дочке – воспитывал, жалел и ухаживал.

Они оба пылали одной страстью – самосовершенствованием, хотя понимали эту задачу по-разному: как путь так и цель.