Мир Мертвых: Хранитель

Он заглянул мне в глаза и не стал ничего больше спрашивать. Айрос не обманывает, это точно. Детство, показанное кубком, было, несомненно, правдой. Выходит, тот ребенок, тоже не был ложью.

— Пошли к Григорию, — сказал он, понимая, что дальнейшие его расспросы плодов не принесут.

— Идем.

* * *

Усталый и заспанный Григорий посмотрел сначала на меня, потом на Айроса и без лишних слов отошел в сторону, открывая нам проход.

— Вы какие-то странные, — он махнул рукой, предлагая нам войти. — Случилось что-то?

Айрос втянул меня в квартиру и выразительно посмотрел на Григория:

— Ты встречал когда-нибудь Сирафиона?

— Тот, кто за Туманной рекой?

— Да, он самый.

Григорий потер лоб, его брови сошлись на переносице, а выражение лица стало озабоченным. Немного подумав, он предложил нам пройти на кухню и обговорить все там. Обстановка этой квартиры ничем не отличалась от нашей, если только обоями и мебелью. По углам коридора стояли четыре свечи, две из которых потухли. На кухне в центре комнаты стоял круглый дубовый стол грубой обработки, и его окружали пять стульев с высокими спинками. Напротив входа у окна находилось несколько тумбочек, установленных в ряд. Время над ними изрядно поработало — дверцы перекосились и облезли, а под темной лакировкой проглядывало светлое дерево. Григорий подошел к свече, стоящей на одной из тумбочек, и зажег ее, после чего сел спиной к окну. Айрос пристроился напротив, а я — по правую сторону от него.

— Я никогда с ним не встречался, — сказал Григорий и откинулся на спинку стула. — К Сирафиону так просто не попасть, он должен пожелать тебя увидеть, а после еще ждут испытания. Одно из них Туманная Река, после нее семь вод очищения.

— Все так и было? — повернулся ко мне Айрос.

— Д-да… — заикаясь, ответила я.

Глаза Григория расширились и он пристально на меня посмотрел. Этот Сирафион как красная кнопка с надписью «не трогать». Стоит ее нажать, и все присутствующие начинают себя странно вести.

— Так! Ладно! — я начинала злиться. — Внимательно слушаю объяснения, а то ваша непонятная реакция начинает меня уже раздражать…

— Души смертных никогда с ним не встречались ранее, кроме одной — Вилесаны.

— Хочешь сказать, что Алиса как-то с ней связанна? — Айрос провел рукой по волосам, откидывая их назад, но они снова упали ему на глаза в хаотическом беспорядке.

— Вполне возможно, — кивнул Григорий и обратился ко мне. — О чем вы с ним разговаривали?

— Много о чем, я уже плохо помню некоторые моменты нашей беседы. Он говорил про какой-то мой свет и то, что я получу все ответы на свои вопросы, но он так ничего и не рассказал. Айрос… Помнишь, ты говорил мне, будто какая-то женщина тебе сказала, что мы все узнаем про луч от черно-белого человека. Может она именно Сирафиона имела в виду? Его глаза тоже разного цвета, как и у тебя… Вот только немного другие.

— По слухам, один его глаз черный, смотрящий в ад, а другой белый, наблюдающий за раем, — заметил Григорий.

— Да, так оно и есть. Но он сказал, что так же наблюдает и за мирами мертвым и смертным, и еще он говорил, что не имеет право вмешиваться в судьбы других существ.

— Он единственный, кто знает правду обо всем. Сама судьба исчезнет, если он начнет вмешиваться в ход событий жизни. Возможно, некоторые его знания и облегчили бы наше существование, но путь не всегда должен быть легким. Люди познают хорошее из плохого, если зла больше не будет, тогда добро перестанет существовать.

Григорий замолчал и немного задумался. Я опустила глаза на свое кольцо и покрутила его на пальце. Символы на нем не светились.

— Я спросила у него по поводу Вилесаны.

— Он что-нибудь ответил?

— Все называют меня каким-то «Лучиком», и я вспомнила, как ты называл Вилесану «Лучом света» и поэтому спросила, есть ли между нами что-то общее. Он ответил, что несомненно есть, но свет Вилесаны не просто достается по крови, его нужно заслужить.

— И как думаешь, что он под этим подразумевал?

— Понятия не имею.

— Может ты ее потомок? — пожал плечами Григорий.

Я рассматривала подобный вариант, но почему-то все мое существо кричало — этого не может быть. Та женщина, Ильвия, мне нужно о ней узнать. Она говорила, что ответ находится в моем сердце, но оно почему-то не спешит известить об этом мозг.

— А что значит «Луч»? — спросила я.

— Есть легенда… — начал Григорий, но я его перебила.

— Ваш мир весь из легенд что ли состоит?

Он раздраженно вздохнул, потер пальцами лоб и посмотрел на меня как на дурочку.

— Жизнь здесь длится очень долго, каждое событие со временем превращается в слухи, и чем дольше слухи бродят по миру, тем больше у них шансов стать легендами. Можешь считать мой рассказ старой сказкой для детей, если тебе так больше нравится.

— Ладно-ладно… Рассказывай уже, — махнула рукой я, не желая больше продолжать эту тему.

Григорий поерзал на стуле и положил руки на стол, сцепив их в замок, Айрос откинулся на спинку стула и нервно постукивал пальцами по столу, я же просто молчала. После недолгой тишины Григорий наконец-то заговорил: