Мир на двоих

«Любовь (энергия, запускающая генный конвейер) – эволюционный, инстинктивно-гормональный механизм влечения, возникающий за счёт встроенных программ распознавания годных особей и действий нейрогормонов, и всё это протекает под давлением внешних раздражителей (в основном, зрительных) у М и Ж для их скоротечного спаривания и рождения потомства. Если бы любовь не была эволюционно эффективной и выгодной, в нашей жизни она бы не возникла вообще (в том виде, в котором мы её знаем), тем более с такими энергозатратами, которые она пожирает. Не управляется разумом, а потому включается сама по себе по причине достойного в поле зрения раздражителя для спаривания – мужчины или женщины. На первых порах окрыляется благодаря нейротрансмиттеру дофамину, под действием которого влюблённые испытывают кайф от взаимодействия друг с другом и постоянно думают о партнёре. Мощная, окрыляющая дофаминовая любовь длится недолго – несколько месяцев, как раз для того, чтобы в ослеплённом угаре быстро зачать детёныша, после чего давление дофамина ослабевает вместе с чувством любви (такая любовь доступна нам всего лишь несколько раз в жизни и то по молодости). Далее, для того, чтобы привязать пару друг с другом ради заботы над своим потомством, подключается другой нейрогормон – окситоцин, который даёт нам мощное ощущение привязанности. Такая – привязывающая – любовь может длиться уже весьма долгое время, хотя и не бывает такой пылкой и импульсивной, как в первое время влюблённости. Но и она рано или поздно проходит, особенно если её не поддерживать. Чем больше уровень окситоцина, тем сильнее чувство любви, доверие и привязанность. Учёными был проведён эксперимент на мышах, в ходе которого выяснилось, что у пары мышей, в которой уровень окситоцина был в норме, наблюдалась сильная привязанность и ярко выраженная забота о потомстве. А у тех лохматых, в которых уровень окситоцина был низкий, наблюдалась полная распущенность. Когда учёные вкололи блудливым мышам синтетический окситоцин, а у заботливой пары, наоборот, окситоциновые пути заблокировали, то появилась следующая картина: блудливые мыши стали более семейными, а примерные семьянины пустились во все тяжкие. Со временем уровень окситоцина в семейных парах спадает, и чувство любви исчезает. Чтобы его вновь повысить, любовь нужно постоянно подогревать. От частых ласок, нежностей, тёплых слов, прикосновений, объятий, поцелуев, интимных близостей, романтики подскакивает и уровень окситоцина. Полная противоположность окситоцину – мужской гормон тестостерон, который подталкивает мужчин на частые измены.

ОНА: «А У ВАС ЕСТЬ ДАМА ВАШЕГО СЕРДЦА?»

ОН: «НЕТ, У МОЕГО СЕРДЦА НЕТ ДАМЫ, ОНО У МЕНЯ ГОМОСЕКСУАЛЬНО: ТО ЕЩЁ ПИДОРЮГА, ОСОБЕННО КОГДА БАРАХЛИТ))».

Любовь у мужчины и женщины отличается. Мужчины тоже умеют любить и ценить свою вторую половину, а расставание переносят весьма болезненно, если привязанность была сильна. Но от природы мы более любвеобильные и к другим Ж, а не только к одной. Наша любовь направлена вширь и часто связана просто с усиленным половым влечением. Однако любовь М может быть настолько сильной, что ради любимого человека у нас возникают такие механизмы, как жертвенность, щедрость и защита ценой собственного здоровья. Женщины же в большинстве случаев на такое ради нас просто не способны (кроме защиты детей), они легче переносят расставание и легко влюбляются в других, даже будучи от природы более избирательными (их любовь избирательная, наша – экспансивная). Но и влюбляются они сильнее, чем мы. Их любовь ярко выражена к одному партнёру, а не ко всем вокруг, как у нас (что выгодно для эволюции, иначе такая любовь в женщинах не возникла бы). А так же у них присутствует ярко выраженная и сильная любовь к своим детям, и, выбирая между ними и мужчиной, большинство инстинктивно выберут детей, нежели любимого мужчину, ибо это выгодно с эволюционной точки зрения: их программы воздвигают потомство на пьедестал, ну а нас отправляют в глубокий аут.

Ж любят спрашивать М, любят ли они их, и любят получать утвердительные ответы. Но любовь М не имеет ничего общего с любовью Ж. Говоря о любви, Ж просят от нас избирательной любви, то бишь женской. Созревший М такой любовью не обладает (но она есть у подростков). А просьба любви и признание М в любви для Ж – это скорее получение для неё психологического комфорта и эмоций. Но если Ж заметит, что М любит её именно так, как она требует (по-женски), то Ж увидит в этом неправильное биологическое поведение и М будет ею атакован. Потому что требование любви – это навязанное социальное поведение, а склонность М любить по-женски противоречит находящемуся в подсознании Ж образу альфы. Ж требует от М правильного социального поведения, а положительно оценивает правильное биологическое поведение.

«НОС МНЕ ТВОЙ НРАВИТСЯ: ЭТО САМОЕ КРАСИВОЕ, ЧТО У ТЕБЯ ЕСТЬ))». «ПОЧЕМУ))?» «НЕ ЗНАЮ, ПРОСТО Я БЫСТРО ВЛЮБЛЯЮСЬ В ЖЕНСКИЕ НОСЫ))».