Мир на изломе истории

О превосходстве нашего разума, интеллекта и духовных сил писали Ф.М. Достоевский, Н.Я. Данилевский, К.Н. Леонтьев и многие другие. В том числе и европейцы: О. Шпенглер, А. Тойнби, а В. Шубарт, немецкий философ, в 1938 г. посвятил этому свою книгу «Европа и душа Востока», где душой Востока он считает Россию, и в духовном окормлении Европы со стороны православно-славянской культуры видел спасение европейских народов. Но США, как «главарь» западного мира, еще менее духовны и культурны, чем Европа. Вот мнение нашего современника философа А.А. Королькова: «Степень технического развития – вовсе не критерий культурного развития… США – молодая в культурном отношении страна, и возникла она не в поисках духовного совершенства»[103]

. Предлагаю вернуться к истокам архетипа русского, российского человека, формировавшегося еще в период принятия Русью православного христианства. Почему так далеко заглядываем в древнюю историю? Всего лишь потому, что этот архетип человека сохранился и востребован сегодня в России (и не только). Да, были попытки трансформировать его, изменить его духовно-нравственные основы, но все эти попытки досоветского и советского периодов закончились безуспешно: русский человек сберег главные свои качества, заложенные в него в дохристианский и в христианский периоды истории, то ли Господом Богом, то ли природой, то ли далекими предками. Упомянутый немец Вальтер Шубарт писал, что человечество (Европа) выработало в себе четыре архетипа человека – гуманистический, мессианский, аскетический и героический. Но только русский человек вобрал в себя все эти качества. А это значит: русский архетип универсален, он в большей степени, чем другие соответствует тому образу, который предназначался для жизни на земле. Процитирую некоторых древнерусских знаменитостей XI–XII вв. Владимир Мономах в своем «Поучении» призывает молодое поколение «не соревноваться с лукавыми и творящими беззаконие, побуждать себя на добрые дела, избавлять обижаемого, защищать сироту, поддерживать вдовицу, не давать сильным мира сего губить человека… Куда же пойдете и где остановитесь – напоите и накормите нищего, больше всего чтите гостя». В письме Владимира Мономаха своему брату Олегу есть такие строки: «Посмотри, брат, на отцов наших: что они скопили и на что им одежды. Только и есть у них, что сделали душе своей»

[104]

. Киевский митрополит Климент Смолятич (середина XII в.), ссылаясь на Аристотеля, Платона, Гомера, на Священное писание, воссоздает образ, я бы сказал, настоящего человека и христианина: высоконравственный, чуждый властолюбию, сребролюбию, тщеславию. Даниил Заточник (XII в.) рисует тип гармоничного человека, сочетающего в себе силу Самсона, храбрость Александра Македонского, разум Иосифа, мудрость Соломона. И далее: человек должен укреплять сердце красотой и мудростью, помогать ближнему в печали, оказывать милость нуждающимся, противостоять злу, и особенно опасному – женскому злу. «Злая жена ни ученья не слушает, ни священника не чтет, ни бога не боится, ни людей не стыдится, но всех укоряет и осуждает»[105]. И архетип такого человека проходит как главный герой через всю русскую литературу, начиная от «Повести временных лет» и «Слова о полку Игореве» и до конца СССР, через музыку, киноискусство, телевидение. Последний из таких образов ярко показан в фильме С. Говорухина «Ворошиловский стрелок». Такой же примерно тип человека описывали в X–XI вв. и древние мудрецы Востока Ибн Фадлан и Ибн Даста и др.

Особый, близкий к идеалу человека архетип прочитывается в образе русского казачества. Глубоко впитанное православие, высокое чувство патриотизма, верность казачьей традиции, большая трудолюбивая семья, строгая дисциплина в сочетании с казацкой вольницей – таковы основные черты образа русского казака. Казачество тесно привязано к земле, которая и только она, формирует систему высоких нравственных принципов, любовь к Отечеству, готовность ее защищать, «не жалея живота своего». И решает проблему демографии. Современный русский человек формировался в рамках первой геополитической доктрины Руси, вошедшей в историю под названием «Москва – Третий Рим». В посланиях псковского старца Филофея рисуется образ православного человека и государя, мессианская модель поведения русского государства, симфония взаимодействия власти, церкви и общества. Большую роль в воспитании человека на огромном евразийском пространстве сыграл Указ императрицы Екатерины II о признании ислама второй государственной религией России. Такое, когда государство добровольно отдает часть своего духовно-религиозного пространства другой конфессии, случилось впервые в истории человечества. Это было осознанное решение о расширении рамок русского архетипа и формировании евразийца. Взаимодействие двух религий, возможность исповедания буддизма, языческих верований, при лидирующей роли православия, сформировали евразийский архетип русского человека.