Мир на краю бездны

Писатель Э. Синклер развернул движение «Покончить с бедностью в Калифорнии». Он утверждал: «самодержавие в промышленности не может сосуществовать с демократией управления»[89]

. Воспроизводя идеи, близкие известным социалистам XIX века Л. Блану и Ф. Лассалю, Синклер призывал предоставить рабочим средства, чтобы они могли выкупить предприятия и начать работать на себя. По всей стране создавались клубы поддержки этой программы. Синклер был выдвинут кандидатом в губернаторы Калифорнии от демократической партии. Но Рузвельт прямо выступил против опасного конкурента, и в 1934 г. победил республиканец, заявивший о своей поддержке реформ Рузвельта. Но сторонники Синклера продолжали действовать в парламенте Калифорнии.

На уровне региональной политики были влиятельны и другие левые движения. В Минесоте лидирующие позиции на выборах в законодательное собрание заняла Рабоче-фермерская партия. Филипп и Роберт Лафолетты создали Прогрессивную партию и взяли в свои руки власть в штате Висконсин (которая на прежних выборах была получена ими благодаря поддержке республиканцев).

Больших успехов в своей пропаганде добился Ч. Кофлин, стоявший на правом фланге радикальных движений. Миллионы американцев слали ему письма после его радиовыступлений. В 1932 г. Коффлин создал Национальный союз за социальную справедливость, который выступал за национализацию банков и естественных ресурсов, государственное «покровительство» профсоюзам, введение налогов на социальные нужды. Считается, что Кофлин был сторонником корпоративной системы наподобие фашистской Италии. Но, несмотря на некоторое сходство своей программы с муссолиниевской (а такое сходство было и у Рузвельта), Коффлин критиковал Муссолини наряду с Гитлером и Сталиным за отсутствие демократии[90]

. Он выступал за развитие общественной собственности наряду с частной, которая должна была быть поставлена под общественный контроль. Антисемитская риторика Кофлина (Рузвельт допускал подобные высказывания лишь иногда) и враждебное отношение к профсоюзам ослабили его движение. Но большую поддержку Коффлину оказал Форд. Сначала Коффлин поддержал Рузвельта, но в 1935 г. был разочарован результатами его политики: «Если в новую эру нам дают за такую работу 19, и пусть даже не 19, а 50 долларов, то это значит, что с нынешней плутократической капиталистической системой надо конституционным путем, в порядке голосования покончить раз и навсегда… Соединенные штаты, маскируясь под демократию, на самом деле представляют собой плутократию»[91]

. Демократией Кофлин считал строй, подобный древним Афинам.

Отношение историков ХХ века к этим движениям не слишком любезное. Это касается и историков-либералов (как сторонников Рузвельта, недовольных его конкурентами, так и его противников, для которых борцы за социальную справедливость — лишь крайние последователи того же Рузвельта, почти коммунисты), и марксистов, с ревностью относящихся к немарксистским народным движениям: «Эти демагогические планы и программы были заранее обречены на провал, так как они никак не затрагивали основы социальной несправедливости — капиталистической системы»[92]. Но не все движения за социальную справедливость, которые прямо не выступают против капиталистической системы, являются демагогическими и обречены на провал. Программа Таунсенда и ряд идей Лонга вскоре были прямо заимствованы Рузвельтом и стали органической частью новой социальной системы США. Неизвестно, как бы оценивали фигуру Лонга, если бы он не был своевременно выведен из политической борьбы. Собственно, и сам Рузвельт выступал против социальной несправедливости, но не против капитализма, но его программа обреченной на провал не была.