Мир на краю бездны

Несмотря на небольшое оживление 1934–1936 гг., депрессия фактически продолжалась вплоть до Второй мировой войны. И это не случайно. Бум 20-х гг. был достигнут за счет финансового преобладания США на мировом рынке. Теперь эти условия были разрушены, и США оставалось надеяться прежде всего на свои ресурсы. Это было немало, но не позволяло обеспечить производственно-финансовое благополучие в прежнем объеме. Необходимо было подключить мировые ресурсы к экономике США по-новому. О. Григорьев и М. Хазин отмечают, что задача американской политики заключалась в том, чтобы «сделать доллар мировой валютой, за счет чего переносить внутренние американские кризисы „наружу“, а также снимать их совсем за счет дальнейшей долларовой экспансии»[103]. Но ведь доллар был одной из признанных стабильных валют и до Рузвельта. Более того, Рузвельт своей девальвацией нанес удар престижу доллара, который подешевел на треть. Фунт стерлингов был более удобной валютой. Социальное государство вообще предполагает большие затраты государства. А где взять средства? Государственный долг вырос в 1929–1940 с 16 % до 51 % ВВП. Это угрожало доллару обвальным падением. Медленно растущий уровень благосостояния американцев мог рухнуть вслед за национальной валютой. Рузвельту нужно было найти новое обеспечение доллара, долгосрочные ресурсы финансирования системы социального государства.

При всей важности долларовой экспансии, первоначально не она была важнейшим средством восстановления экономической мощи США. В начале века выход США на сильнейшие финансовые позиции в мире стал возможным благодаря первой мировой войне. Война, которая не принесла разрушений на американскую землю, дала стимул военному производству, а через него — всей экономике. После войны некоторое время выплачивались военные долги. Теперь эти факторы отпали. Ради процветания Америки они должны были быть восстановлены. Дело мировой войны — горячей или холодной, против «оси» или «империи зла» должно было стать допингом американской экономики. Америка достигнет уровня производства 1929 г. после того, как военно-промышленный комплекс США и связанная с ней экономическая инфраструктура будут поддерживаться потенциалом остальных стран Запада и ресурсами половины мира. В эпоху индустриально-этакратического общества именно ВПК становится мотором экономического возрождения. После того, как в середине ХХ века господствующее положение американской экономики в глобальном рынке, не входящем в советскую зону влияния, утвердилось, доллар стабилизировался и превратился в мировое средство платежа и накопления — даровой ресурс американского государства. Теперь затраты американского государства оплачивались не только налогоплательщиками и союзниками США, но и всеми, кто принимал доллары к уплате наряду с национальной валютой. Инфляционное напряжение, спровоцированное социальными программами Рузвельта, отступило. Толчком этого нового бума стала Вторая мировая война.

Но все это было еще впереди. Бюрократия США научилась концентрировать людские и материальные ресурсы. Она была морально готова к войне, особенно где-нибудь подальше от американских берегов. Государственно-индустриальное общество словно создано для войны. Но американская социально-политическая культура — нет. В Америке господствовал изоляционизм, нежелание втягиваться в военные конфликты Старого света. Пока Рузвельту казалось, что его реформы позволяют все увереннее выходить из кризиса, он был готов принимать правила игры изоляционизма. 31 августа 1935 г. был принят закон о нейтралитете, запрещавший не только участие в военных конфликтах за пределами Америки, но даже торговлю американским оружием. Рузвельт был недоволен законом и заявил, что «негибкие положения могут вовлечь нас в войну, вместо того, чтобы уберечь от нее»[104]

. Но он еще не понимал, что закон, касающийся внешней политики, может заблокировать выход США из кризиса.

Никакого ВПК еще не было. США ни с кем не хотели ссориться. Но вот кризис 1937 г. показал, что США пока не могут сами по себе преодолеть депрессию. В 1937 г. экспорт американского оружия был разрешен, но только за наличный расчет и не на американских судах. В 1940 г. началась реализация оборонной программы, призванной «вытянуть» экономику. Но этому оружию нужно было обеспечить сбыт. Задача выхода из депрессии требовала войны в Старом Свете.

По мере роста военной угрозы в Европе Рузвельт все явственнее превращался в полноценного игрока в большой предвоенной игре. Иронизируя над своими критиками, он как-то заявил: «Шесть лет вы слышите, что я только и хлопочу, чтобы сбросить страну в войну, послать вас и ваших младших братьев на кровавые поля сражений в Европу…»[105] Это было сказано за три года до вступления США в войну.

Глава III

Муссолини и Гитлер

Старт фашизма